Пещера Чёрного Льда (Меч Теней - 1)

Райф ждал, что Шор теперь упомянет о вспоротых животах, прорвавших кожу костях и хлещущей без удержу крови, но тот сказал: "Ты поймешь это по глазам своего противника. Я видел молотобойцев, которые могли биться от полудня до заката со здоровенными ранами на груди, и видел, как воин с мечом обращается в бегство от нескольких царапин на шее. - Шор потрогал собственную шею, как бы желая убедиться, что на ней царапин нет. - Когда ты наносишь человеку рану и видишь по его глазам, что вышиб из него боевой дух, ты должен решить, что делать дальше - отнять у него жизнь или пощадить его. Милосердие - это такая вещь, которую кланник решает с Каменными Богами. Они дают тебе выбор -.и будь уверен, с тебя спросится за него, - но только они знают, что правильно, а что нет. Не думай, что жизнью, подаренной врагу на поле боя, ты обеспечиваешь себе вход в Каменные Чертоги. С нашими богами ничего нельзя знать наверняка. Они прокляли Баннога Тая из Погибшего Клана за то, что он оставил жизнь своему брату в Битве над Пропастью".

Взглянув в глаза тому гвардейцу, Райф вспомнил слова Шора. Меч Рубаки валялся на снегу в луже крови рядом с двумя толстыми пальцами. Он уже не боец, подумал Райф, испытав странное стеснение в груди. В следующий миг он повернул коня и ускакал прочь.

Теперь, испытав то же чувство, он швырнул последнюю стрелу в огонь и стал смотреть, как она обугливается. По правде говоря, он не знал, проявил ли милосердие, о котором говорил Шор Гормалин, - то, которое один кланник проявляет к другому из уважения. Во время рассказа все вроде бы казалось правильным, и даже Ангус сказал: "Это твое право, Райф, и я его не оспариваю". Но Райф не знал, для чего он пощадил Красного Клинка, - не для того ли, чтобы доказать себе, что он на это способен и что не каждый его бой и не каждая стрела непременно приводят к чьей-то смерти?

Свидетель Смерти.

Райф вздрогнул и бросил в огонь еще одну стрелу.

- Как по-вашему, Сарга Вейс мертв? - Голос Аш нарушил тишину, как треск дерева под тяжестью снега. Райф уже не помнил, когда слышал его в последний раз, и они с Ангусом обменялись беглым обеспокоенным взглядом.

Ангус, не став привязывать гнедого, подошел к огню и сел. Стащив с рук испачканные перчатки, он сказал:

- Не стану лгать тебе, Аш, - мне думается, он еще жив.

- Но лед... я же видела...

- Да, видела, но что при этом учуял твой нос? Я слышал, как трещит лед и как кричат лошади, а несколько мгновений спустя учуял колдовство. Сарга Вейс - сильный чародей и хитрый. Пусть ты оставила его в ледяных водах Лохани, но убить такого не так-то легко. Он мог сделать разные вещи например, отнять тепло у других тел или заморозить лед.

Аш опустила глаза, помолчала и спросила: - А Нож?

- Марафис Глазастый - правая рука Пентеро Исса, и Вейс поступил бы глупо, дав ему погибнуть. Вейс хочет власти для себя, но знает, что не получит ее, вернувшись в Венис один. Если он хоть как-то'мог извлечь Ножа из воды, нам следует предположить, что он это сделал. Очень сомневаюсь, что эти двое питают друг к другу хоть каплю любви, но Сарга Вейс о себе высокого мнения и с поражением вряд ли смирится.

- Так ты знаешь его, Саргу Вейса? - спросил Райф. Ангус посмотрел на него со странным выражением.

- Можно и так сказать. Наши пути уже пересеклись как-то... и мне неохота вспоминать об этом. - Ангус встал, потянулся и повернулся спиной к Аш и Райфу, дав понять, что разговор окончен.

Райф провел концом стрелы черту на снегу. У его дяди столько же секретов, сколько у Анвин Птахи рецептов приготовления баранины. Вечные отговорки, вечные границы, пересекать которые нельзя. А после сегодняшнего дня тайн стало еще больше. Семерка выследила их, словно дичь, и на озере совершилось колдовство. Райф воззвал к Каменным Богам, коснувшись закрытых век и тавлинки на поясе. Ангус мог говорить о колдовстве как ни в чем не бывало, но Райф, как кланник, не мог. Некоторые веши укоренились в нем слишком глубоко. Клан - это земля и камень, то, что можно потрогать и попробовать на вес, а магия - это воздух, свет и обман.

Райф тяжело вздохнул. Возможно ли чародействовать вот так, в открытую, среди бела дня? И чего ради? Сперва он думал, что семерка гонится за Ангусом, но маг с Ножом последовали не за ним, а за Аш. Сквозь желтую пляску огня Райф посмотрел на девушку. Кто она? Правитель Вениса не стал бы посылать своего верховного протектора за какой-то уличной девчонкой. Райф вдохнул в себя теплый воздух вместе с серым дымом, и свежие рубцы на груди натянулись. Швы Ангус ему уже снял, и оставшиеся шрамы напоминали Райфу бугры на запястьях вдов.

- Почему Марафис Глазастый гонится за тобой? - Ему вдруг показалось, что спросить будет легче, чем ломать над этим голову.

Вопрос предназначался Аш, но плечи Ангуса напряглись, точно это его спросили. Райф подумал, что Ангус сейчас ответит, опередив Аш, и пресечет дальнейшие расспросы, но тот молча занялся своими перчатками, соскребая с них ножом лед и сосновые иглы.