Пещера Черного Льда

Когда он подошел к Аш, она как раз начала шевелиться. Он тихо позвал ее по имени, и она сразу открыла глаза.

— Райф!

Он вознес про себя хвалу Каменным Богам... а заодно и сулльским, имен которых он не знал.

— Доброе утро, соня.

Она зевнула во весь рот и виновато улыбнулась.

— Прошу прощения. Не слишком красиво, да?

Ему было все равно. Какие бы снадобья ни давал Несогласный, они возымели действие. Кожа на ее лице стала розовой и прозрачной, от желтизны и отечности не осталось и следа. Райф отважился встать на колени, чтобы быть поближе к ней.

— Как ты себя чувствуешь?

— Усталой и не совсем здоровой. — Ее взгляд упал на его руки. — Что с тобой?

— Да так. Убил волка голыми руками.

Она неуверенно улыбнулась, думая, что он шутит. Райф, чтобы переменить разговор, сказал:

— Надо спросить этих суллов...

— Суллов?

— Ну да. Эти двое, которые нашли нас в долине, — суллы.

Аш рассеянно потрогала моховую нашлепку на щеке.

— Я этого не знала... я помню только теплые руки и голос, который говорил: выпей то, выпей это... — Серые глаза Аш вспыхнули, поймав аметистовое пламя костра. — Как давно я...

— Мы находимся в двух днях к северу от перевала. Утром второго дня ты лишилась чувств, и я нес тебя, пока не стемнело.

— Нес... — повторила Аш вполголоса. — А что случилось потом?

Райф опустил глаза. Он вряд ли мог ответить на это и вряд ли хотел. Впервые за последние дни он нащупал свой амулет под шерстяной рубахой. Шнурок наполовину сопрел от пота. Райф убрал амулет обратно и как можно короче рассказал Аш о происшедшем.

Выслушав его, она спросила:

— Значит, ты начертил заветный круг, а потом появились сулльские воины?

— Их, наверно, привлек волчий вой.

— В другое ты не веришь?

— Я не знаю больше, чему верить, — отрезал он жестче, чем намеревался.

Аш, посмотрев на него долгим взглядом, сказала:

— Сколько нам понадобится, чтобы дойти до Поточной горы?

Он испытал к ней благодарность за то, что она заговорила о другом. Ему не хотелось думать о причинах, по которым Каменным Богам вдруг вздумалось спасти его.

— Об этом я и хотел с тобой поговорить. Возможно, мне придется сказать суллам, куда мы идем. Я видел на севере высокий горный пик, весь пронизанный ледниками, — это, должно быть, и есть Поточная. Но я не знаю, где протекает Полая река, и мы можем потратить добрую неделю на ее поиски.

Аш задумалась. Райф, слыша, как тяжело она дышит, напомнил себе, что она еще очень слаба. Наконец она сказала:

— Ты доверил этим людям нашу жизнь. За последние два дня они могли сделать с нами что угодно, однако ничего плохого не сделали. Я думаю, они пришли, потому что ты позвал их — это известно как тебе, так и им, и это вас связывает. — Райф хотел было возразить, но она его опередила. — Не думаешь же ты, что Каменные Боги послали их только перевязать нам раны, точно лекарей на поле битвы?

Райф нахмурился. Аш подошла слишком близко к вопросам, которые ни один кланник не смеет обсуждать. Каменные Боги — не то что Единый Бог, который имеет власть в городских владениях. Дела верующих в них людей их не касаются, и они не откликаются на мелкие просьбы. Ощутив с новой силой боль в руках, он сказал:

— Я скажу только, куда мы идем, — больше ничего.

Аш кивнула. Райф подвинулся к огню, чтобы поискать для нее горячую еду и питье.

На краю кострища лежали кольцами каменные фигурки, которые свободно помещались в руке, все под цвет ночного неба и луны. Обсидиановые, опаловые, слюдяные, из черного чугуна и горного хрусталя с серебряными прожилками, они нагрелись и были теплыми на ощупь. От старости их очертания стерлись и края стали круглыми. Тяжелые, они хорошо ложились в ладонь. Райф видел, как тот сулл, что пониже, положил одну фигурку в медный котелок со снегом, но помнил, что суллы натаянную воду не пили — только обмакивали в ней тряпицу, которой протирали руки.

Теперь у огня стоял другой медный сосуд, и Райф его взял.

— Человек, который ухаживал за мной, — сказала Аш, — напомнил мне одного бладдийца.

— Клаффа Сухую Корку, — проворчал Райф. — Это бастард из Порубежья.

— Значит, отчасти сулл?

— Да, — поморщился Райф. — Порубежники уже много веков не считают себя суллами, но сколько детей бы у них ни рождалось от кланников и горожан, суллы по-прежнему защищают их, как своих.

— Почему так?

— Не знаю... Порубежники ведут торговлю с кланами и Горными Городами, а суллы только с порубежниками.

— Значит, порубежники нужны суллам, чтобы торговать, а суллы порубежникам — для защиты?

— Наверно, — пожал плечами Райф. В это время две мощные руки раздвинули полотнища шатра у входа, и вошел Несогласный, сопровождаемый снежным вихрем. Другой шел за ним, неся кусок мороженого мяса. Пока Несогласный чистился и отряхивался, он бросил свою ношу к ногам Райфа.

— Я вырезал у зверя сердце, орлиец. Оно твое — съешь его.

Райф, поняв не глядя, что это сердце убитого им вожака, покачал головой.

— У нас в кланах волков не едят.

Суллы переглянулись.

— Так ты не за тем убил его, чтобы съесть?

Сознавая, что разговор с волка перешел на него, Райф сказал: