Пещера

Гарри говорил шепотом, но Тру'гула услышал его и, как будто поняв значение слов, окинул тяжелым взглядом из-под нахмуренных бровей. Гарри отодвинулся от Эшли и молча наблюдал за тем, как в зал входят все новые и новые гротескные фигуры, рассаживаясь на цветных подушках. Вдоль стен выстроились вооруженные копьями стражи, и Эшли непроизвольно пошевелилась, чтобы ощутить спиной пистолет. Рукоятка неудобно упиралась ей в позвоночник, но сейчас даже такое прикосновение к оружию прибавляло ей уверенности.

Мимо Эшли, тяжело ступая, прошел Мо'амба и, подойдя к своей подушке в красно-желтую клетку, уселся на нее. Он тоже сделал вид, что не замечает людей.

Последним прибыл вождь поселения, Бо'рада. Со слов Гарри Эшли знала, что он был выбран племенем на эту должность в знак уважения к его отцу, который тоже был вождем, причем весьма почитаемым. Самого Бо'раду старейшины терпели, но уважением он не пользовался, поскольку был чересчур изменчив и подчас принимал поспешные решения. А совет не любил спешки, предпочитая все как следует обдумать и взвесить. Именно поэтому зачастую принятие решений по самым, казалось бы, простым вопросам занимало годы. Молодой вождь с его торопливостью и резкими перепадами настроения нервировал стариков.

Однако последователи были и у него. Гарри указал на очень худого туземца, глаза и уши которого безостановочно двигались во всех направлениях.

— Син'джари, — сказал он, — главный подхалим Бо'рады. Берегитесь его. Он столь же подлый, сколь и психованный.

— И как только он еще на ногах держится? — удивился Бен. — Одна кожа да кости.

— Недооценивать этого гаденыша было бы ошибкой, — предостерег Гарри. — Он — один из тех, кто убедил Бо'раду в том, что вас необходимо убить. Та еще тварь, льстивая и вкрадчивая! Он прекрасно знает страхи соплеменников и умеет играть на этом, доводя их почти до безумия и обращая себе на пользу.

Вождь трижды ударил посохом об пол, после чего сел. Заседание началось.

Гарри встал между Эшли и Беном, чтобы переводить им слова туземцев.

Эшли полагала, что их участь значится первым пунктом повестки дня, но ошиблась. Сначала старейшины решили обсудить проблему уборки полей. Они долго и нудно спорили о том, стоит ли убирать урожай прямо сейчас или необходимо оставить домашних животных на свободном выпасе еще некоторое время. После продолжительной дискуссии, во время которой Мо'амба клевал носом, было решено приступить к уборке незамедлительно.

Эшли напряглась, полагая, что уж теперь разговор точно пойдет о них, и снова не угадала. С помощью одного из стражников со своей подушки поднялась Джус'сири, единственная особа женского пола среди старейшин.

«Ну теперь-то что?» — с раздражением подумала Эшли, переступив с ноги на ногу. Затянувшееся ожидание уже действовало ей на нервы. Даже Бен что-то раздраженно ворчал себе под нос.

Джус'сири проковыляла к небольшому углублению в центре зала. Другие старейшины также поднялись со своих мест и окружили ее. Некоторые из них лучезарно улыбались. От того, что произошло затем, у Эшли отвисла челюсть, а Бен сморщил нос, пробормотав:

— Фу, какая гадость!

Джус'сири сунула в сумку на животе обе руки и вытащила оттуда яйцо в коричневую крапинку. Огромное, оно было размером с яйцо страуса. В глазах самки светились одновременно гордость и смущение. Ее живот сразу же опал. Она подняла яйцо над головой, а другие старейшины разразились восторженными криками и принялись колотить посохами об пол. Затем Джус'сири осторожно положила яйцо в углубление в полу. «Так вот для чего нужны эти ямки! — сообразила Эшли. — Значит, это вовсе не очаги, а… гнезда!»

Гордая мать отступила на шаг, с торжествующим видом любуясь своим еще не вылупившимся чадом.

— Боже ты мой! — шепотом воскликнула Эшли. — Они не сумчатые. Они — однопроходные яйцекладущие!

— Что? — переспросил Бен, все еще морщась от отвращения.

— Мы с Линдой обсуждали это. Однопроходные. Точь-в-точь как крак'аны. Млекопитающие, которые откладывают яйца. Промежуточное звено между рептилиями и млекопитающими. Считалось, что подобные существа представляли собой эволюционный тупик.

— А эти ребята, похоже, нашли обход.

Эшли повернулась к Гарри.

— Что они делают?

— Это особая церемония, когда еще не появившемуся на свет ребенку дают имя. Мать как бы предлагает свое дитя племени.

Мо'амба с трудом встал на ноги, подошел к яйцу и, опустившись на колени, осторожно положил на него ладони.

— А что делает он?

Ее вопрос был адресован Гарри, но ответил на него Бен:

— Слушает яйцо и находящегося в нем ребенка.

Эшли повернулась к Бену и удивленно вздернула бровь, но тот лишь развел руками. Он и сам не мог бы объяснить, каким образом ему стал известен ответ.

Мо'амба, по-прежнему прикасаясь к яйцу, поднял голову к матери, улыбнулся и что-то пробормотал.

— Ребенок здоров, — перевел Гарри.

Внезапно Мо'амба дернулся в сторону, едва не вывалив яйцо из каменного гнезда, и одновременно Эшли почувствовала, как вздрогнул Бен.

— Я почувствовал… — с изумлением на лице сказал он. — Как будто ребенок в животе толкается!

— Что ты почувствовал? — спросила Эшли.