Разговор в начале рандеву вяло крутился вокруг политики, ничего незначащих новостей и прочей ерунды. Однако, по мере того, как мужчины опорожняли запотевшие бутылки, беседа раскрепощалась и вот-вот должна была вильнуть к долгожданной преамбуле. Элеонора настороженно ожидала главного, не забывая подливать, согласно указаниям шефа, спиртного в рюмку соседа. Сосед все чаще бросал в ее сторону возгоревшийся интересом взгляд; несколько раз «ненароком» коснулся рукой ее колена и пытался ухаживать, предлагая далеко отстоящие от нее блюда. Газыров глядел на секретаршу уверено, поощрительно подмигивал и, пряча довольную усмешку, ждал нужной «кондиции» гостя…
— Пойдем-ка прогуляемся, Виктор Андреевич, — предложил он наконец, когда суть исходящих от адмирала знаков внимания к симпатичной барышне стала приобретать совсем уж недвусмысленный характер.
Оба встали и удалились в соседнюю комнату, вход в которую имелся только из кабинета. Мухарбек отправился проведать ресторанное хозяйство, а оставшаяся в одиночестве Элеонора, пыталась прислушаться к тайному диалогу, да звуки тонули в толстой обивке стен и двери…
Уединялись мужчины недолго — вероятно, желание поближе познакомиться с ослепительной красоты молоденькой девушкой перебороло все имевшиеся до сели разногласия, и они быстро нашли общий язык. Приблизительно через четверть часа из-за ореховой двери выплыл довольный Руслан Селимханович и знаком попросил ее заняться пожилым господином…
«Столковались», — тут же смекнула Элеонора, покорно направляясь в смежное помещение.
Как ни странно, за стеною была устроена весьма внушительная зала с двуспальной кроватью под балдахином, отдельным душем и туалетом. Окна в комнате отсутствовали, а мягкий свет излучали развешанные по разным стенам три изящных бра. Разомлевший и подпитый Виктор Андреевич утопал в глубоком кресле подле крошечного трехногого столика и с нетерпением взирал на вошедшую обольстительницу.
— Выпить хочешь? — предложил он, без обиняков перейдя на «ты».
— Только если с вами за компанию…
— Пойдем, — пригласила «важная персона», этаким барским жестом дозволяя приблизиться.
Второго кресла в зале не было и ей пришлось попросту встать рядом со столиком, дабы разлить водку из хрустального графинчика в такие же рюмки.
— А ты ничего… — запросто и весьма уверенно провел он влажной ладошкой по ее стройной ноге.
Она накладывала в мизерную фарфоровую тарелочку разнообразные свежие деликатесы и пыталась не обращать внимания на его прикосновения. Однако уже через минуту, не совладав с неприязнью к жирному мужику, снова ощущала закипающую внутри ненависть. Губы оставались неподвижно сомкнутыми, однако мысленно девушка крыла его по самые уши: «Сволочь!.. Мразь!.. Зараза!.. Скорее бы ты упился! Подсыпать бы тебе стрихнина, чтобы все выложил, а потом корчился в судорогах!.. Последний раз попытаюсь что-нибудь выведать и признаюсь Александру, что больше не могу, не в состоянии быть агентом!..»
Нервничая, она долго возилась с закуской и рюмками. Мужчина деловито посмотрел на часы и заметил:
— Скоро, милая, я начну опаздывать на одно эпохальное мероприятие…
— Сколько вы дадите мне секунд, чтобы я разделась и раздвинула ноги? — забывшись, резко спросила Элеонора.
Вальяжный ловелас на миг оторопел. За это же время и она успела осознать оплошность, за которую могла дорого заплатить, посему тут же изобразив на лице ласковую похоть, подошла к нему и, наклонившись, поцеловала в толстые, пахнущие водкой, губы. Сей же час растаяв, он придвинул особу с идеальной внешностью поближе.
— Я налила… — напомнила она, подавая рюмку.
Виктор Андреевич ловко подцепил двумя пальцами хрустальную емкость и пригласил очаровательную собеседницу присоединиться…
После выпитой водки агенту «Слуг Ислама» стало немного легче входить в роль развратной забавы. Взяв себя в руки и успокоившись, она решилась забыть об отвращении, чтобы добыть хоть толику важнейшей информации для их общего с напарником дела.
Элеонора по-прежнему стояла рядом с «важным господином», он же, одной рукой обнимая красотку, в другой держал вилку и ковырял ей трепанга, забрасывая в чавкающий рот его сочные кусочки.
Скоро закрытый строгий жакет оказался на полу; юбка полетела куда-то в угол… Пока разливалась очередная порция спиртного, безобразно толстый ловелас скинул помятый, пахнущий потом костюм и грузно брякнувшись обратно в кресло, беспардонным движением сорвал с нее лифчик. Припав жирными, липкими губами к ее груди и совсем осмелев, будто никаких возражений не могло последовать и в помине, залез противной влажной ладонью под оставшееся на ней нижнее белье.
«Уж лучше бы я напилась…» — думала танцовщица, с неимоверной брезгливостью терпя мерзкие прикосновения.
Мужик нахально вертел ее и так и эдак, ощупывая при этом и восторженно разглядывая…
— Давайте еще выпьем, — жалобно простонала она, с ужасом думая о неминуемо надвигавшейся близости.