Первый Зверь

 Поэтому отказалась от ложек и старалась готовить еду так, чтобы ее можно было есть руками.

Не все Зверю нравилось. Например, мясо он ел только сырым, но из тарелки, куда я резала его небольшими кусочками, не содрогаясь от его предпочтений и постепенно привыкая к новому укладу жизни. А вот каши и лепешки пришлись ему по вкусу, как и пирожки.

- Скоро приду.

Зверь поцеловал меня еще раз, явно не горя желанием покидать стены домика, что я отчетливо видела в его солнечных глазах, как и то, что он снова возбуждается, в этот раз не одевая на себя брюк из кожи.

А вот я поспешила одеться, как только он ушел, не поборов свое смущение настолько, чтобы ходить перед ним обнаженной, зная заранее, что много времени Зверю не потребуется, чтобы раздобыть рыбы. Он и с охоты всегда возвращался быстро и приносил уже разделанное мясо, словно понимал, что я не смогу вынести вида растерзанного животного в доме.

Его забота была настоящей. Теплой. Искренней.

Без громких слов, без обещаний звезд с неба, без глупых подарков, он делал каждый день моей никчемной жизни легким и уютным, ни в чем не упрекая и словно находя особое очарование и радость в том, что теперь заботился обо мне.

Вот и сейчас рыба была уже почищена и выпотрошена, когда Зверь вошел в дом, аккуратно положив на столик с десяток рыбин разной величины от небольшой, размером с мою ладонь, до огромных, которые едва помещались на столе.

- Эта самая вкусная, - Зверь протянул мне как раз одну из больших, быстрым взглядом окидывая меня и то, что я уже успела одеться.

- Отлично! Тогда с нее и начнем!

Зверь редко оставался в доме. По крайней мере, до сегодняшнего дня, когда мы впервые уснули в одной постели.

И думая об этом сейчас, я снова начинала краснеть, чувствуя его взгляд на себе – горячий, исследующий, манящий, -  хотя я не делала ничего особенно, а просто резала рыбу на куски, чтобы затем нанизать их на несколько прутьев и подвесить над огнем.

Я до сих пор не могла до конца понять, как это происходит?

Как он может чувствовать мои эмоции, зачастую даже раньше того, как я сама понимала, что именно терзает меня изнутри.

Как не могла понять, как при своей силе, мощи и этом огромном мускулистом теле, Зверь мог передвигаться настолько быстро, грациозно и совершенно бесшумно, и в этот раз не сразу понимая, что он оказался рядом, опаляя жаром кожи и ароматом своего тела.

- Хочу тебя, слышишь? -  прошептал он, склоняясь так, что уткнулся лицом в мой затылок, вдыхая запах волос, и касаясь горячим возбужденным телом обнаженной спины.  -  Постоянно хочу тебя…

И я бы не сказала, что это было откровением для меня.

Ведь Зверь никогда не скрывал своих эмоций, даже если никогда не говорил о них вслух, особенно так трепетно и чувственно, как сейчас, я судорожно выдохнула, растерянно глядя перед собой и ощущая предательскую дрожь на коже, которой он касался.

- Смотрю на тебя и ничего не могу с собой поделать. Ты словно заколдовала…

Одним движением ладоней Зверь избавился от платья, которое упало с плеч на пол.

Он коснулся губами затылка, опершись руками по обе стороны от меня, и отрезая все пути к бегству, в этот раз не торопясь схватить и утащить на лежанку, словно познал особое удовольствие в испытании своей выдержки, которая всегда держалась на тонкой волосинке.

Его губы опускались ниже, когда он повернул голову, вынужденный склониться еще и целуя мочку уха, собирая своими жаркими жадными губами дрожь моего тела.

Прошелся языком по метке на моей шее.

Опустился на плечо, низко заурчав и делая шаг вперед, чтобы я ощутила, настолько он возбужден и какой горячий.

Впервые после сегодняшнего утра его движения не были резкими и грубыми.

Он не торопился взять свое, погрузиться отчаянно и страстно, а словно растягивал собственное удовольствие и муку, касаясь губами так, будто хотел познать каждую клеточку моего тела.

И это было так необычно и…волнительно.

Впервые в бешеном стуке моего сердца был не только страх перед его огромным телом и тем, что он может сделать, но и что-то еще – хрупкое, совсем прозрачное и невесомое, что смущало меня и заставляло метаться внутри от желания сбежать от него, потому что таких чувств я не ждала.

Он целовал мою шею, не держа волосы в кулаке, а аккуратно убрав их через плечо, не пытался укусить, но не оставлял ни одного сантиметра дрожащего тела без своей ласки и внимания, а я кусала губы, впервые не представляя, что делать и как быть в этой ситуации, вздрагивая, когда он вдруг встал за мной на колени, продолжая путь горячими непривычно нежными губами по позвоночнику и с глухим хриплым стоном касаясь обжигающими ладонями моих ягодиц.

Ему нравилось мое тело.

Он никогда не скрывал этого.

Любил касаться меня, даже если я пыталась сопротивляться и упиралась, что его не останавливало.