Первый Зверь

Какой же пыткой было ощущать его внутри и при этом еще пытаться быть спокойной, даже если действительно та опаляющая внутренности боль прошла почти бесследно, и теперь в теле не было кровоточащей раны!

- Сделай уже то, что хочешь и покончим скорее с этим! -  прошипела я со всей той ненавистью, которая кипела во мне, подогреваемая теперь глубинным страхом, что свернулся колючим комком внутри тела, когда монстр зарычал недовольно:

- Тебе не понравится то, что я хочу!

Его пальцы резко вошли в меня сильнее, заставляя содрогнуться всем телом, которое тут же сжалось, стоило только почувствовать, как стеночки туго растягиваются под его напором, напоминая о прошлой боли и насилии.

Он шумно выдохнул и замер, словно глотал свое рычание или стоны, не сразу заговорив, но явно собирая последние крохи собственной выдержки, когда проговорил уже спокойнее и сдержаннее с тяжелым выдохом:

- …я не хочу делать тебе больно, слышишь?

- Так не делай.

- …но я слишком сильно хочу тебя.

Я тяжело сглотнула, понимая, что пощады не будет несмотря на его слова, и надеясь лишь на то, что монстр и дальше сможет сдерживаться так, как сейчас.

- Постарайся расслабиться…

Это было проще сказать, чем сделать, особенно, когда я поняла, что теперь место его пальцам уступило то, что было гораздо больше, тверже и горячее, а я испуганно вцепилась в него, распахнув глаза и тут же буквально окунаясь с головой в огненный взгляд, где плавилась полная луна, отчего мое отражение было блестящим и подрагивающим.

- Тише-тише…

Я не знала он успокаивает себя или меня, когда подался вперед всем корпусом, заполняя собой и содрогаясь всем телом, но замирая и даже задерживая дыхание, когда оказался внутри меня.

А я замерла и не дышала вместе с ним, только пока он боролся со своими инстинктами, я с паникой, что дальше будет только хуже.

 Я ждала, что с секунды на секунду меня ослепит боль.

Яростная и огромная, как и моя ненависть к тому, что происходило, между нами.

Но он стал двигаться, а боль все не появлялась.

Теперь я ощущала трение наших тел, даже если иногда мне казалось, что он настолько глубоко, что я начинаю задыхаться.

Не от боли.

От странных эмоций, которых пока не могла понять и дать им правильного определения.

- Смотри на меня!

Не переставая двигаться и делая это теперь более быстро и резко, монстр обхватил меня пальцами за скулы, заставляя смотреть прямо в эти глаза, в которых извергались огненные вулканы, способные затопить испепеляющей лавой всю планету, словно даже его взгляд стал еще более ярким и светящимся, отчего я заворожено замерла, не смея моргнуть.

Его движения становились все более резкими и ритмичными, я понимала, что монстр теряет контроль, вдавливаясь в меня слишком сильно и начиная рычать, тихо всхлипнув и снова закрывая глаза, потому что просто не знала, что делать.

А монстр замер, дыша тяжело и глухо, словно был ранен и не мог собрать свои последние силы ради спасения.

Его огромное дышащее жаром тело содрогалось крупной дрожью, пока он держал сам себя на вытянутых руках и, испуганно приоткрыв глаза, я увидела, что он зажмурился так сильно, что со стороны казалось, будто у него в эту минуту сильно закружилась голова.

Он был на грани.

На той точке срыва, в которой мне уже не будет спасения.

Я читала это в его теле, в том, как отчаянно он сжимал челюсти до такой степени, что его клыки прокусили нижнюю губу, отчего кровь тонкой струйкой бежала по упрямому подбородку.

И я не могла позволить ему проиграть в этой битве самим с собой!

Тяжело сглотнув и собирая в кулак остатки смелости и веры, я потянулась осторожно вперед, понимая где-то на уровне инстинктов, что любое мое необдуманное движение сделает только хуже, касаясь холодными ладонями горячего и влажного от пота лица монстра.

Это была моя молчаливая мольба.

Мой страх его силы и хищности. Его жажды до меня и моего тела, такой огромной и оглушительной, что она раздавливала меня, кусая сжимающимся воздухом вокруг нас, наполненным разрядами его мощи и остатками сожженного в страсти кислорода.

И он услышал его.

Впитал в себя с моим взглядом, распахнув глаза, и впиваясь руками в края лежанки с такой силой, что доски истерично затрещали, а из груди монстра вырвался стон, переходящий в леденящий душу вой.

Он был распят собственными эмоциями.

Уничтожен ими и выжат насухо, когда в этот раз даже не столько отшатнулся, сколько стек с меня на пол, не в состоянии подняться сразу на ноги.

В какой-то момент я ни на шутку испугалась, пока, боясь пошевелиться, но слыша его судорожное дыхание, словно монстр задыхался и дрожал так сильно, что было отчетливо слышно, как стучат его зубы.

Я не знала, что с ним происходило, прислушиваясь к каждому звуку, и видя лишь отчасти с той точки, где я продолжала лежать на лежанке с выдранными краями, что монстр пытался подняться, упираясь ручищами в пол, но его шатало так, словно он был очень сильно пьян.