Первый выстрел

Фомич покачал головой:

— Ой, повадился кувшин по воду ходить, там ему и голову сломить!

— К чему это ты?

— И так на тебя дивятся, а ты все высовываешься, — понизив голос, сказал Кузьма Фомич.

— Та у меня, може, и не выйдет ничого!

— У того, другого, за кого ты сойти хочешь, может быть, не вышло бы, а у тебя… — Столяр вздохнул. — Где ты только всему этому обучился? В чужедальних, поди, странах? Ведь не в ссылке же? — хитровато спросил он?

— Та ни…

— Не кажи, сыне, всю силу! Наполовину только. Петр Зиновьевич за тебя горой стоит, но… и его разговорами интересуются.

— Кто?

— А кому следует. Как бы тебе защитника не потерять.

— Та разве ж пани Бродская, коли я ей самокат налажу, не заступится? Машина хитрая. Глаз за ней все время треба.

— Ой, и хитрющий же ты, Антон! А я-то с тобой все попросту. Теперь вижу: полный тебе смысл госпоже важной потрафить. Иди, иди, не сумлевайся. Перед ней исправники и жандармы навытяжку стоят. Зря ты Кузьме не доверяешь. Кузьма, он те не выдаст.

— Нема часу байки балакать…

— Иди, иди, — сказал Фомич.

Сощурясь, он проводил взглядом слесаря, а сам подошел к верстаку, достал из-под него начатую бутылку, поднес ее к губам и запрокинул голову.

Глава VI. ПЕРВЫЙ АВТОМОБИЛЬ

1

Азартнее, чем на звон пожарного колокола, мчались любопытные на гудки трех медных труб. Спешили конюхи, жены преподавателей, рабочие. Перед главным входом училища собралась толпа. Тщетно звали учителя своих учеников в классы. Куда там! Каждому хотелось увидеть диковинную машину, о которой было столько слухов.

Автомобиль — открытый экипаж, окрашенный в белый цвет, на велосипедных колесах, только толстых, — вызывал удивление, восхищение и яростные споры. Жадные руки щупали красный сафьян сидений, крутили тугой руль, дергали за блестящие рычаги перевода скоростей, торчавшие снаружи, на ступеньке, справа от руля. А всего охотнее нажимали на клаксон — резиновую грушу, приделанную к трем золотым трубам разной длины, и тогда степь оглашал трехголосый гудок, сначала басовитый, потом потоньше и, наконец, писклявый.

Юра и Алеша прорвались сквозь толпу и забрались в автомобиль. За ними ринулись другие дети. В автомобиле стало тесно, и сразу образовалась «мала куча, дайте ще». Юра и Алеша завладели клаксоном и трубили вовсю о своей победе.

Из училища выбежала Лидия Николаевна и крикнула:

— Ничего не трогать! Испортите!

Толпа расступилась. Дети, кроме Юры и Алеши, выпрыгнули из автомобиля. Юра не боялся «цыганки». Так он прозвал Лидию Николаевну в прошлом году, когда она пришла к ним с косовицы, черная от загара, в ярком платке на голове и подарила Юре живого зайчика. Отец говорил о молодой Бродской, что она умная и хитрая. Умная, потому что старается хозяйничать на научной основе, частенько наведывается в училище за советами; хитрая, так как умеет подлаживаться к крестьянам — сохранила имение в 1905 году от разгрома и поджога.

А старика Бродского, чванливого кровососа, «палили». Он-то и завел свирепых вооруженных черкесов для охраны своих поместий.

На Лидии Николаевне кожаный шлем, шаровары, высокие замшевые ботинки, длинные, до локтя, желтые перчатки, кожаная куртка.

— Лидия Николаевна! — взмолился Юра, не в силах отпустить колесо руля.

— Ладно уж! Только без баловства!

Она держала воронку над радиатором, а лаборант лил в воронку из бутылки дистиллированную воду. Воды не хватило. Лаборант сказал, что больше нет.

В толпе начался спор: стоящая штука автомобиль или пустая затея? Воду пьет какую-то особенную, вроде водки. Бензина жрет — всех запасов, какие есть в аптеке, на один раз не хватит. Лошадей кормить куда дешевле! А если в автомобиль запрягать лошадей? Нет, экипаж на железном ходу и надежнее и легче, чем этот, на резиновом. Селяне осуждали автомобиль:

— Не-зна-ще, цацька, игрушка, каприз богатеев. А може, эта чертова колесница — знамение?..

Зато для Юры, Алеши и всех здешних мальчишек автомобиль был почти ковром-самолетом.

Дядько Антон велел долить в радиатор обычной воды, а еще лучше — дождевой. Он поднял крышку над мотором — она сложилась, как ширмочка, — сунул голову под нее, орудуя отверткой и ключом, стал что-то осматривать, приговаривая:

— А це ще таке? Чудово! И шо це за штука? А це для чого? Я шо, з мене спрос маленький. Бачыв, як один майструвал… Попытаю…

Конечно, Юра и Алеша очутились рядом и наперебой советовали дядьку Антону, какую гайку крутнуть, чтобы получилось.

— Авось да небось доведут до того, что хоть брось, — наставительно сказал механик. — Все треба робить с чувством, с толком, с расстановкой. Думать надо… Если с бензинового бака бензин тече, а из карбюратора не тече, значит, шо?

— Не проходит — забилось, — подсказал Юра.

— А где?

— В этом… как его… карбюраторе, — ткнул пальцем Алеша.

— Пошукаем где… А что, хлопцы, если продуть эту масенькую трубку? Попытаем… Глянь, тече! Проверим. А теперь крутнем!.. — Он взялся за рукоятку, торчавшую впереди автомобиля, раза три рывками крутнул ее. Мотор оглушительно чихнул. Толпа раздалась. Мотор чихал все чаще, потом заглох.