Первый уровень. Солдаты поневоле

– И так, господа, первый день обучения завершен, – бесстрастно проговорил сержант. – Некоторые упражнения дались вам с огромным трудом. Что неудивительно. С подобными нагрузками вы раньше никогда не сталкивались. На послабление не надейтесь. В данном ритме пройдет весь предстоящий год. Постарайтесь за ночь восстановить силы. Завтра взвод ждут новые испытания.

Никаких вопросов наемнику подчиненные больше не задавали. Солдаты молча повернулись в сторону лагеря и медленно побрели к казарме. В мозгу только одна мысль – упасть на кровать и уснуть.

Теперь стало понятно, почему два бойца из первой роты покончили жизнь самоубийством. У любого человека есть предел терпения. Когда запретная черта остается позади, страх отступает, и бедняга добровольно кладет голову на плаху под топор палача. С этим миром его уже ничего не связывает.

Таким жестоким способом Стаф Энгерон проверял психологическую устойчивость рабов. Наемники, которых тасконец поставлял покупателям, в момент выполнения боевой задачи не должны думать о собственном спасении. Враг, стреляющий из лазерного карабина, может промахнуться, а вот пульт в руках наблюдателя сбоев не дает. Обруч с взрывчаткой на шее надежно держит отчаянных бойцов на цепи.

ГЛАВА 4 СМЕРТЕЛЬНЫЕ ИСПЫТАНИЯ

Три месяца пролетели как одно мгновение. Подъем с восходом Сириуса, часовая пробежка, завтрак и напряженные занятия практически до заката звезды. Порой, солдаты возвращались в лагерь уже в темноте.

Каждый новый день в точности повторял предыдущий. Перенос тяжестей, полоса препятствий, отработка приемов рукопашного боя. Поздним вечером уставшие, измотанные люди без сил валились на постель, а ранним утром грозный окрик сержанта опять заставлял их идти на полигон. Никто не спорил и не возмущался. Невольники уже получили наглядный урок. Численный состав взвода за прошедший период уменьшился на трех человек.

Подразделение довольно долго держалось без потерь. Первая трагедия случилась на исходе второго месяца подготовки. Воинам предстояло преодолеть сорокакилометровый пустынный участок.

Как только гигантский белый шар показался из-за горизонта, солдаты двинулись в поход. Ситуация была максимально приближена к боевой. Невольники шли без оружия, но со стандартным армейским снаряжением. Тяжелый бронежилет, защитный шлем, фляга с водой на поясе и рюкзак с сухим пайком. Общий вес груза составлял одиннадцать килограммов.

Как обычно, программа устанавливала жесткий лимит времени. Ровно через тринадцать часов взвод должен был вернуться на базу. Обмануть наблюдателей невозможно. Голографические камеры стоят на всем маршруте следования. Кроме того, дежурный постоянно сверяется с сигналами датчиков на пульте.

Две тысячи двести десятый сразу задал высокий темп. Наемник сказал, что на утреннем холоде надо пройти максимальное расстояние. Днем идти будет гораздо сложнее. В подобных вопросах сержант прекрасно разбирался. Для него это не первый марш по пустыне.

За четыре часа подразделение прошло почти пятнадцать километров. Результат великолепный. Наемник после некоторого раздумья решил сделать десятиминутный привал. Утолив жажду и немного отдохнув, воины двинулись дальше. Сириус уже поднялся достаточно высоко и палил нещадно.

Только теперь солдаты поняли, почему командир взвода их подгонял. Форма насквозь промокла от пота, ноги вязли в песке, лямки рюкзака врезались в плечи. Но самое страшное было, когда на пути попадался бархан. Рассыпавшись в цепь, невольники медленно карабкались по склону. Иногда кто-то терял равновесие и, тихо ругаясь, катился вниз. Восхождение приходилось начинать сначала.

Волков старался не спешить. Ошибки в данной ситуации стоят дорого. Силы надо экономить. Поднявшись на очередную гряду, юноша отстегнул флягу и жадно припал к горловине. Три, четыре, пять глотков. Больше нельзя. Емкость и так наполовину пуста. А ведь еще придется возвращаться назад. Раскаленное белое чудовище будет тогда в зените.

Рядом с Андреем остановился сержант. Он озабоченно взглянул на часы и громко крикнул:

– Пошевеливайтесь, пошевеливайтесь! До контрольной отметки два километра. Совершим рывок и там передохнем. Четыре тысячи сотый, какого черта ты разлегся? Вставай!

Лишь сейчас Волков заметил, что цекрианец по фамилии Ялвил распластался у подножья дюны. Бедняга явно «сломался». На призывы наемника мужчина не реагировал. Бойцы с нескрываемой жалостью смотрели на товарища. За пять декад рабы успели сдружиться. Общие невзгоды и испытания сплачивают людей.

– Орис, не сдавайся! – не удержался от возгласа Эбренс.

– Солдат, я приказываю тебе подняться! – не обращая внимания на реплику корзанца, прорычал гигант. – Здесь какая-то жалкая сотня метров. Ползи на четвереньках, ублюдок!

На этот раз цекрианец прислушался к словам сержанта. Ялвил оперся на локти, выпрямил спину, сел. В действиях невольника чувствовалась обреченность. В душе воин уже смирился со смертью.

– Ему нужно помочь, – вымолвил Дейн. – Я спущусь и возьму у Ориса рюкзак.