Первый удар

Эриол – это часть эара. Его оружие, его плоть и кровь. Оно хранит в себе частичку его души. И это именно он, красивый клинок с потрясающими свойствами, упорно прятал от меня и Теней своего погибшего хозяина. Только там мертвый эар мог сохранить свой дух в неприкосновенности. И только там он мог оставаться сколь угодно долго, тщательно выбирая время для внезапного, неожиданного, предательского удара.

Почувствовав мою мысль, из правой ладони нерешительно выглянула знакомая до боли изогнутая рукоять.

Предатель… а ведь он – настоящий предатель. Подумать только – всего одно слово эара, и спрятанный в моем теле клинок мог стать моим последним воспоминанием! Раз уж он даже на хитиновые панцири Тварей не обращал внимания…

Я похолодела.

Мама… все это время я носила свою смерть с собой. Вместе с чужой, затаившейся внутри душой. Но почему он так долго тянул с местью? Почему не убил, если мог сделать это в любой миг, стоило лишь отдать Эриолу приказ?

Я, поколебавшись, вытащила клинок полностью и завороженно уставилась на серебристо-голубое лезвие, которое впервые открыло мне свою истинную суть. Разящий свет… сгусток энергии, сотканный из мельчайших частичек чужого сознания… помнящий того, из кого был сотворен… слышащий его мысли, желания… знающий все его тайны… острый… узкий, как протянувшийся с небес отсвет заходящего солнца, и длинный, как самый обычный меч, которым он, забрав щедрый дар освобожденных мною душ, неожиданно стал. Невозможно. Невероятно. Но он лежал в моей руке, постепенно меняя очертания, становясь сначала тонкой стрелой, затем – спатхой, длинным мечом, копьем и снова – коротким кинжалом… невообразимо быстро угадывая мои желания. Играя на солнце то серебром, то синими отсветами небесного металла. Послушный отныне. Квинтэссенция духа Эйирэ… плоть и кровь моего врага, который так внезапно стал еще одним кровным братом. Бесценный дар, который он оставил после смерти. И воплощенное в сталь прощение, которым он так неожиданно меня одарил.

«Ничего себе! – ошарашенно сказал Лин, дожидавшийся моего пробуждения возле пещеры. – Гайдэ, как ты это сделала?! И мне кажется? Или ты действительно научилась его подчинять?!»

Сжав Эриол, я снова сглотнула и, все еще с трудом веря в случившееся, хрипло прошептала:

– Ли-Кхкеол…

– Он твой, – тихонько шепнул ветер и умчался прочь, провожая в иные миры отлетевшую душу и срывая с ресниц невесть откуда набежавшие слезы, которых я, как ни странно, уже не стыдилась.

Глава 2

Вернулись мы на целый день раньше, чем я обещала Фаэсу. Но поскольку дело близилось к вечеру, а времени было в достатке, то мы с Лином решили разведать обстановку. Поэтому дождались темноты в одном симпатичном лесочке и несколько часов потратили на облет близлежащей территории.

Фаэс, кстати, гад последний – точных координат мне так и не дал, отговорившись тем, что его величество, дескать, еще не определился со ставкой.

В итоге нам с Лином пришлось добираться сначала до условленного места сбора, о котором эрдалу, слава богу, сообщили заранее. А потом немного полетать, отыскивая следы его немаленького отряда.

Конечно, я могла сделать проще – отправить Мейру или Локу зов. Но, во-первых, я собиралась сделать им сюрприз, во-вторых, среди Хасов могли найтись умелые маги. Наконец, в-третьих, так было неинтересно. Да и Лину не мешало размяться, потому что, когда мы приедем, возможности расправить крылья у него еще долго не появится.

С высоты, несмотря на безлунную ночь, были хорошо видны Серые горы, вставшие вокруг Фарлиона тесным скалистым кольцом; южная оконечность Валлиона и сразу два крупных эрха, в которых мы пару месяцев тому назад неплохо поохотились; густые леса, протянувшиеся зеленой косой на север, к родине хвардов и к далекому Эйирэ, куда я пока не планировала возвращаться. А еще была мощная горная гряда, протянувшаяся от Перешейка и далеко вдающаяся в зеленый массив. Такая длинная, что разгораживала Равнину и Степь надежным каменным языком, истончаясь где-то далеко на северо-западе и упираясь самым своим кончиком в могучую, широко разлившуюся, но не пригодную к судоходству Кайру. Самую крупную реку в этой части Во-Аллара, которая отграничивала Степь от Пустыни. И на берегу которой где-то в необозримой дали затерялся легендарный Скарон-Ол – родной город моих кровных братьев, в котором нам тоже не мешало бы побывать.

Сделав над горами широкий круг, мы внимательно осмотрелись.

Вот оно – Айдова… почти что Чертова… Расщелина – очень узкое, сравнительно небольшое с такой высоты ущелье, разделившее сошедший с гор каменный язык на две неравные части. Отсюда казалось, что скалы будто разрубили надвое гигантским мечом, хотя, конечно, это результат повышенной сейсмической активности или продукт неудавшегося эксперимента какого-нибудь дурного мага.