Первый шедевр

– Скотт Джеймс Тейлор[1]– да, оттуда. Короче, дом находится в Вирджинии Уотер, коротышка Пит прознал, что он принадлежит воротиле из крупной фармацевтической компании…

– Фуллер, одно дело обнести склад с видиками, другое – грабить богачей, – заметил Тимоти. – Эти сволочи обносят свои дома навороченными лазерами, как в музеях, и держат домик для личной охраны с пушками…

– Куки, я не заплатил бы за наводку двести фунтов, если бы мы не могли туда залезть. Нет там никакой охраны, сигналка без наворотов – ты такую хлопнешь за три минуты. Но самое вкусное: этот крендель отпустил своих лакеев на все лето. Пит узнал, что в доме сейчас только его любовница или что-то около того. Ни собак, ни охраны – только одна соска…

– Фуллер, я не подписываюсь на мокруху…

– Да о том и речь! Мы ночью перелезем через забор, ты вскроешь заднюю дверь, свяжем сучку и потихоньку, за пару часов, вынесем все ценное в фургон. И вернемся к утру на Собачий остров. Как два пальца обоссать. Это свежий кусочек торта на блюдечке, а я по твоей морде вижу, что ты давно соскучился по сладенькому, – Фуллер облизнул жирные губы и допил третьим глотком оставшееся пиво.

Тимоти замолчал, пытаясь быстро обмозговать предложение. Фуллер уловил изменения в его лице и снова надавил, на этот раз на больное:

– Куки, это реальные бабки. Купишь цацок Келли, свозишь ее отдохнуть, поживете, как белые люди…

– Она хочет сделать аборт, – внезапно для себя прошептал Тимоти.

– Что? Она беременна?

– Пока да, – Тимоти наконец приложился губами к портеру.

– Братишка… я даже не знаю, что сказать… Почему так?

– Потому что я зарабатываю 12 фунтов в час, мы живем в крохотной квартирке на Собачьем острове, где еще чувствуется смрад от разложившегося тела жившего там четыре года назад наркомана. И отец ее ребенка – бывший зек и болела «Миллуолла»…[2]

– Можешь дальше не продолжать, мужик. С первым и вторым мы легко разберемся, а третье и четвертое – уже не исправить. Она полюбила тебя таким, какой ты есть, ждала из тюрячки, – Фуллер понизил голос практически до шепота и приблизился к Тимоти. – Докажи ей, что все это не просто так.

Тим замер, прислонив подбородок к бокалу с пивом. Фуллер, не моргая, смотрел ему прямо в глаза. Тимоти решил прервать паузу:

– А если этот богатенький хер вернется, чтобы пошпекать свою бабенку?

– Не должен, – Фуллер вновь растянулся в улыбке и откинулся на спинку стула. – коротышка говорит, что он туда вообще редко приезжает. И сейчас его даже нет в Англии.

– А чего он сам тогда не ломанет это милое гнездышко?

– Малыш Тимми, – сказал Фуллер по-отечески, – Питти работает с профессионалами, то есть со мной. Не с долбаным Гэвином Пиллом, который залупу от пальца не отличит – со мной. Потому что я знаю людей, которые знают людей, которые купят то, что мы найдем в закромах этого богатенького сукина сына. Это не техника и даже не брюлики, Куки. Этот мудила интересуется искусством и ценными бумагами. Эту шляпу не сбагришь в ломбард: здесь нужны мозги и связи. А мне нужен надежный ломщик, который меня ни разу не подводил.

Тимоти вновь погрузился в мысли. Все же с Джимми Фуллером они провернули больше дюжины краж в Сити. За свои 42 года этот черномазый сукин сын ни разу не попадался копам, сплел паутину стукачей, перекупщиков и наблюдателей в окрестностях Лондона, при этом на дело отправлялся сам, не доверяя работу левым людям, которых он не знает. Он никогда не поднимался слишком высоко, чтобы не привлекать внимание крупных рыб и полицейских. При этом он регулярно участвовал в фанатских драках, успевая свалить до того, как ему переломают ребра.

– А хер с тобой, я в деле. Но сотку отдам только после дела, – заявил Тим.

– Вот это другое дело, Куки! Через пару месяцев ты переедешь в квартирку попросторней и станешь папашей – помяни мое слово! Обложишься сосками и памперсами по самое горло!

– Достаточно, Фуллер, – поспешил прервать его Тимоти, сдерживая улыбку.

– Да-да, ты прав, не будем торопить события. Через три часа пригоняй в бывший порт: с нами поедет Гарри…

– Дрочила Гарри? Зачем ты подписал этого идиота?

– Ему хватит мозгов, чтобы вести фургон и грузить в него барахло, да и бабок ему много не надо. Расслабься, короче. Оденься во все черное, захвати маску и свои прибамбасы…

– Не учи копченого, Фуллер. Что мне сказать Келли?

– Я уже все придумал. Мой кузен позвонит, скажет, что надо ночью разгрузить фуры из Штатов. Мы как раз успеем вернуться к утру.

Удовлетворенный планом, Тимоти прильнул к бокалу, пока Фуллер достал из лопатника двадцатку, рассчитавшись за пиво с едой.

– Долго не рассиживайся, нам предстоит работать всю ночь, – здоровяк встал из-за стола, похлопал Тима по плечу и поплыл в сторону выхода.

* * *

Оливия собирала вещи в чемодан, Грегори не спешил ее останавливать: такое уже бывало и не раз. Он уже порядком захмелел и устал, ссора вытянула последние силы. Грег дал себе слово позвонить утром в их квартиру и попросить прощения, но сегодня он был уязвлён и сильно зол.