Первый рейд Гелеарр

— Да. Если двое улетели на Землю, а двое — ушли вместе с вехимировцами, то где еще один?

— А вы не знаете? Он у нас.

— Да ладно! И кто же это?

Ответа не последовало потому что все обернулись на резко ворвавшегося в двери человека, который сходу выдохнул:

— Он пропал.

— Кто? — спросил самый информированный в комнате. — Если ты про объект, то он спит…

— Да не объект! Нож его… которым он робота разрезал…

Дальнейших объяснений не потребовалось. Тот, кому адресовалась эта информация, вылетел из дома и помчался к служебной машине вместе с приехавшим вестником. Оставшиеся же посидели немного молча в недоумении и разошлись по своим делам.

* * *

Парень неожиданно проснулся. Он не помнил, что ему снилось, кроме постоянно повторявшегося текста «вначале был порядок…», который ему уже порядком поднадоел. Однако характер повторений изменился. Весь текст уже не запоминался, а только первая фраза…

Приподнявшись в постели, парень увидел, что перед окном спиной к нему стоит его «друг» Алекс.

— Ты что тут делаешь? — спросил парень.

Алекс медленно повернул голову и ответил: «Стою». И так же медленно отвернулся. Лежавший посмотрел в зеркало на стене. Его зеркало располагалось так, что с кровати он мог видеть отражение окна. Ну так вот, окно-то было, а вот друга в зеркале не было.

— Вот, значит, как… — рассуждал вслух Алекс. — Я до последнего думал… пытался найти в них что-то хорошее… а они… как были подонками… так ими и остались… надеюсь, теперь ни у кого не будет сомнений в том, что они — подонки…

— Ты хоть настоящий? — спросил парень.

— А ты? — быстро отреагировал «друг», перестав бормотать что-то себе под нос.

— Я отражаюсь в зеркале, — урезонил его парень.

— И что с того? — «друг» не был удивлен, а значит, он знал, что его в зеркале нет. И, как ни странно, самого парня это тоже не удивило.

— Раз я отражаюсь, значит, я — настоящий!

Алекс вздохнул и повернулся к нему.

— А вот и нет, — сказал он. — Ты отражаешься, потому что это твой мир, твое представление реальности. Или же представление тебе, это уж как угодно будет. Но скажи мне, если весь твой мир — ненастоящий, имеет ли смысл твое в нем отражение и доказывает ли оно хоть что-нибудь?

Лежавший промолчал.

— Отвечая на твой вопрос, — продолжил Алекс, — я не вписываюсь в твой мир, а значит и мое отражение тут не нужно. Потому что, как только я начну отражаться, весь твой мир рухнет, ибо я ему противоречу. Построение картинки мира, не согласующейся с его реалиями, достигается, только если эти реалии не видеть. То, что не хотят видеть или же видеть не нужно — не отражается нигде. Это ведь так удобно, и так просто объясняется — если что-то не отражается, то и замечать это не нужно. Да и непросто как-то его заметить. Именно такая постановка вопроса у всех, даже тех, кто способен задуматься над тем, что предпочитают не замечать, производит впечатление отсутствия того, что нигде не отражается. Что, однако, не означает, что не отражаемое не существует.

— Ты всегда говоришь так сложно?

— Обычно? Не-е-е, обычно я говорю еще сложнее.

— Ты мне так и не ответил, настоящий ты или нет.

— Ты тоже.

Помолчали еще. Лежавший вновь заговорил:

— Чего ты хочешь?

— Ты должен решить, какой мир в будущем будет твоим.

— А какой у меня выбор?

— Ну, вот хотя бы тот, что ты видишь в зеркале или же тот, что в нем не отражается.

— А в чем разница?

— В том, какое зеркало ты предпочтешь… какое из них удовлетворит твоему восприятию мира… большего отражения от которого ты и не воспримешь… формулируй как хочешь. Если проще, то зеркало, что стоит перед тобой, или же то, которое ты еще не видел. Или же не помнишь, что в нем отражалось. Раньше…

— А как решить, какое из них покажет правду?

— Ни одно зеркало не покажет тебе всей правды, Би. Потому что оно плоское. А на плоскости весь объем не увидеть.

— Ты в который раз называешь меня Би, почему?

— Я тебе говорил. Но видимо твое воззрение реальности не нашло отражения этому в твоем сознании.

— Это мое настоящее имя?

— Почти.

— Почти? А… Билл, да? Меня так Линка назвала… я думал, ошибочно…

— Вот видишь, значит, все-таки тебя не удовлетворяет твое отражение в этом зеркале, да? С чего же тогда, ты спрашиваешь, почему я в нем не отражаюсь, коли тебе оно тоже не нравится?

— Потому что это ненормально.

— Это ты со своей точки обзора решил?

— А с чьей я должен решать?

— Ну не знаю. Может, с правильной?

— А правильная — это какая?

— Вероятно та, с которой я отражаюсь в зеркале.

— Ты меня совсем запутал!

— Би, отражение в зеркале — это всегда частный случай проекции чего-то на что-то. Если с той стороны стены тоже весит зеркало, то в данный момент в нем не отражаюсь не только я, но и ты. Что не помешает ему отражать нас, когда мы попадем в его проекцию. Я не отражаюсь в твоем зеркале, потому что не хочу существовать в твоем мире. Не хочу, потому что в нем чего-то не хватает.

— Чего же?

— Того, из-за чего я не отражаюсь.

— То есть ты хочешь сказать, что есть такое зеркало, в котором отражаешься и ты?

— Да, разумеется. А есть такое, в котором отражается всё и все.

— И что же это за зеркало?