Первый рейд Гелеарр

— Да нет, что вы! Она даже мне милой показалась. Мы много говорили. Она мне пыталась кое-что объяснить о том, кто я такая, кто она такая и кто вы. Что у нас общая цель, хоть вы и будете это отрицать. Еще… может быть она и копалась у меня в воспоминаниях. Потому что я время от времени видела сцены из своей жизни, которых не помнила.

— Ну, так вот на будущее тебе — никаких общих целей у нас с ней нет и не было никогда.

— Она заранее знала, что вы так скажете. И предупреждала меня об этом.

— Ну, хорошо, она тебе назвала эти общие цели?

— Нет. Сказала, что время все равно не пришло, а раньше положенного мы не должны знать.

— А чего она ждет — не сказала?

— Сказала, что ждет, когда вы все поймете.

— Кто мы?

— Ты и Алекс.

Джессика про себя выругалась. А вслух сказала:

— Ну, суди сама, Сьюзен, это же — чистейшей воды отговорки. Ничего определенного она тебе не сказала, только воду мутила. Эта схема известна давно и часто использовалась против необразованных перепуганных людей более смышлеными, как средство управление их сознанием и верой. Ты озвучь кому-то загадку, решение которой он в жизни не найдет, приправь таинственностью и непонятными намеками. Остаток картины человек сам себе выдумает и сам же себя заставит во все поверить. Она в совершенстве владеет этим приемом для запудривания мозгов. А на уме у нее всегда что-то совсем другое. Поэтому я очень советую тебе забыть все, что бы она тебе не говорила. Просто забыть и больше ничего.

— А что забыть-то? Она-то мне, в основном про вас говорила, да про то, какими способностями мы обладаем.

— Кстати, про способности. Тут Билл намекал кое на что…

— Это она меня обучила. Сказала, что очень поможет нам поначалу, пока мы не разобрались.

— А что ты собственно с ним сделала?

— Раскрыла его потенциал.

— Знаешь что, родная? Ты у меня сейчас допрыгаешься в лучшем случае до выговора!

Сьюзен испугано посмотрела на нее.

— За что?

— За то, что говоришь, как Панди. Меня не интересуют те загадки, которыми она тебя забавляла все это время. Я хочу знать, что ты делала с Биллом?

— Но я правду сказала! Я ничего не делала. Я просто помогла ему воспользоваться той частью его способностей, о которой он еще ничего не знает.

— То есть как это?

— Она научила меня… видеть внутренние резервы людей. Она говорила, что фактически каждый человек обладает чем-то особенным, даже те, кто никогда не находит в себе сил раскрыть себя.

— Видишь ли, деточка, две трети населения не способны…

— Способны. Их просто не научили. Так было всегда. И ты это сама знаешь. По крайней мере, она мне так сказала. Желание подчинить себе общество, которым руководствовались многие правители прошлого, заставляло их заниматься тем, что в свое время было обозначено термином "обработка общественного мнения". Что было и остается поныне влиянием на народные умы. Общество всегда было связано настроением масс, определенным воспитанием и… языком. Она рассказывала, что перед тем, как открыть людям технологии, позволившие нам выйти в космос и начать колонизацию других миров, эсторинги в первую очередь потребовали, чтобы мы перестали… быть ущербными. Они, вроде как, утверждали, что мы сами себя держим в рамках ограниченности наших языков. Это якобы мешало появлению творческих мыслей и очень сильно влияло на менталитет. Они не были совершенны, но многие из них было возможно собрать во что-то действительно стоящее.

— О-о-о, знала бы ты, сколько тогда с этим мороки было! Одни пытались протолкнуть идею, что у нас уже есть общий язык — английский. Другие категорически отказывались на нем разговаривать. Были целые движения, доказывавшие, что их родной язык лучше. Но эсторинги все отметали, говоря просто: "Это все не то". Потом мы собрали лингвистов со всего мира и больше 12 лет пытались в прямом смысле слова, сочинить тот язык, который по мнению эсторингов "открывал полную свободу фантазии и творческой мысли". С другой стороны, мы не могли заставить население переучивать новый язык с нуля, нужно было сделать его максимально приближенным к большинству существующих и наиболее распространенных языков. И как ни странно у нас это получилось. С седьмого раза. То, что потом назвали "седьмой редакцией общечеловеческого языка" на удивление точно выражало требования эсторингов. Только объясни мне одну вещь — откуда об этом могла знать Панди, если весь период становления землян, как одной расы, сочинение свимера и начало дальних космических перелетов и колонизации других миров она находилась в саркофаге.

— Да, она что-то об этом рассказывала. Сказала, что когда выбралась в тот раз, была очень удивленна, как быстро мир изменился. Но есть тут одна загвоздка: у меня сложилось впечатление, что сам свимер для нее сюрпризом не оказался. Как будто бы она заранее о нем знала. Мало того, увлекшись рассказом, она проговорилась, что ей "не стоило больших трудов припомнить этот великолепный язык". То есть она не только о нем знала, но и его тоже.