Первый рейд Гелеарр

Наступила долгая пауза. Все присутствующие с испугом переглядывались, Нимуш сверлил взглядом Барбару, я — Джессику. Пауза затягивалась. Никто не знал, на что в действительности способна Джессика, если упрется рогом, а сейчас она именно уперлась. Но видать секрет был серьезным, потому как сильно они за него держались. То, что произошло дальше, я понял не сразу.

Во всех присутствующих начало что-то меняться. Во всех, кроме меня, Нимуша и Джессики. Но только спустя несколько мгновений я понял, что это было. Цвет их кожи, волос и глаз стал меняться. Не черты лица, не внешность, не рост. Только цвет.

От внезапного осознания правды у меня в прямом смысле слова отвисла челюсть. Они все были зеленокожими. Нимуш схватился за голову и затараторил:

— Нет-нет-нет-нет-нет-нет, этого просто не может быть…

— А вы что думали? — мрачно сказала Джессика. — Что, потеряв более 50 % процентов всего женского населения и восполнив его за счет людей с планеты ST-124.0, насколько это вообще было возможно в той ситуации, вы просто так редко встречаете на улицах зеленокожих? Роуг — так называлась программа по глобальному спасению общества от упадка до уровня войн за самку. Но с тем, как мы все больше утаивали от людей истинное положение вещей, нам все больше становилось понятно, что большая часть зеленокожих должны жить скрытно. Благо они это умели. Тогда их и разделили на тех, что принимали на себя удар общества за свою природу и тех, кто всю свою жизнь скрывали, кто они такие на самом деле. От всех — от друзей, от близких им людей, от окружения. Часто даже от своих мужей. Именно на них, в конце концов, и переориентировался термин "роуг". Вы никогда не замечали, что СМИ часто подымают шумиху по поводу того, что сейчас рождается сильно много слабых детей. Так вот это из-за того, что в роддомах часто появляются зеленокожие женщины, которые так и не сумели объяснить своим мужьям, кто они такие на самом деле. И их детей некоторое время не показывают отцу, мотивируя тем, что родился слабым и лежит в специальной капсуле. СМИ часто выдвигают теорию большого правительственного заговора, не понимая, насколько близки к истине. Только мотивы они всегда называют неправильные. Помимо всего прочего, зеленокожие обладают возможностью влиять на подобных себе, управляя их способностью к маскировке. Обычно более сильная личность может повлиять на более слабую. В паре мама-ребенок это стало незаменимым качеством для программы роуг. Ребенка обычно не показывают отцу до тех пор, пока мать не оправится и не сможет управлять хамелеоном ребенка в полную силу…

— Но почему…

— Почему что? Нимуш, вот ты сейчас смотришь на свою девушку, которая так тебе дорога и не понимаешь, что она же совсем не изменилась. Она все та же, что была пятнадцать минут назад. И испытывает к тебе все те же чувства. Только правды между вами стало чуть больше. Осталось понять, как ты ей на это ответишь.

— Но почему ты мне раньше не сказала?

Барбара молчала. Джессика некоторое время смотрела на них, потом сказала:

— Ну, мне кажется, вам двоим будет, что обсудить. Вы мне лучше скажите, почему в ваших личных делах даже намека нет на то, что вы все роуг? Эта информация должна быть в любом случае, даже если вы сверхсекретные шпионы.

— Спроси что полегче… — сказал Туев. — Кстати, а почему это она должна присутствовать? Что-то нашего типа клейма или что?

— Знаешь, услышь я сейчас это от кого-нибудь другого, я бы ему морду в кровавое месиво превратила… Какое на хрен клеймо? Что вы несете? Клеймо в медицинских целях не ставят. А информация эта должна в первую очередь быть предоставлена именно медикам, в случае чего. Вот вы почти всю свою жизнь принимаете кальтмуген. А вы хоть знаете почему? Вам сказал кто-то?

— Да, — ответил Пауль. — Потому что нам по наследству передается какая-то форма бешенства. И если мы это лекарство принимать не будем, то оно возобладает над нами.

Джессика прыснула. Некоторое время она пыталась подавить попытки засмеяться. Все с интересом и удивлением смотрели на нее. Наконец, она выдавила из себя:

— Кто вам это сказал?

— Я не помню, — признался Пауль. — Но только помню, что говорили. Как и все в этой комнате.

— Подожди, — Барбара оторвала взгляд от Нимуша и повернулась к Джессике, — ты хочешь сказать, что это неправда? Но в нашей группе был прицидент нападения на человека после долгого неупотребления кальтмугена.

— Да, ладно? — спросила Джессика. — А ну-ка поподробнее.

— И даже не один. Первый раз это был Демиен, — Барбара кивнула в сторону Сагалова. Выражение его лица стало напряженным. — Было это чуть больше года назад. Кажется, мы тогда с пикника возвращались. Обратили мы тогда внимание на то, что он как-то странно себя ведет. Но списали на то, что выпил чего-то, хотя никто не видел, чтобы он тогда употреблял вообще. Ну и шли себе дальше, боковым зрением посматривая, чтобы к людям не приставал. И тут резко он стал каким-то бешеным взгляд переменился и он кинулся куда-то в сторону. Мы сначала думали, что отлить пошел. А первым сообразившим, что что-то неладно, был Билл.