Первый раз – 2 (сборник)

Размахнувшись как следует, как учили старшие братья, я сильно ударила Джейса по носу. Голова его откинулась назад, руки метнулись к носу. Между пальцев сочилась кровь, по лицу потекли слезы. Нытик.

– Мои братья говорят, у тебя вши! Не смей меня трогать!

– Кинли Аткинсон! – Я повернулась и увидела свою учительницу, мисс Кэти. – Пойдем. В кабинет директора… немедленно. Джейс, пойдем с нами, я отведу тебя к медсестре.

После этого приехала мама, чтобы забрать нас с Джейсом из школы, и когда мы выбирались из машины, Джейс нагнулся и прошептал мне на ухо:

– Все равно я на тебе женюсь.

Джейс

Сегодня

Заехав на парковку возле бара, я остановил машину и хлопнул ладонями по рулю.

– Гребаный сукин сын!

Я провел руками по лицу, откинулся головой на подголовник и схватился за грудь. По телу растекалась такая боль, что могла навеки изувечить человека. Не знаю, как я сумел доехать до бара. Мне хотелось только одного – свернуться в клубок на заднем сиденье и отдаться этой боли.

Я просто поверить не мог, что ушел от Кинли. Бросил свою невесту, девушку, которую любил еще тогда, когда не знал, что такое любовь; оставил ее в нашей квартире, плачущую, в растерзанных чувствах, одну.

Но я тоже был потрясен. Настолько чертовски потрясен, что не мог перестать дрожать, и эта дрожь была ничем, по сравнению с рвущей душу болью, зато была напрямую связана с той упрямой, как последнее дерьмо, нелепой женщиной, на которой я собирался жениться меньше чем через неделю.

Рывком распахнув дверцу машины, я сумел выбраться наружу, не грохнувшись на землю, вошел в бар и сел на табурет за стойкой.

– Чего тебе налить? – спросил меня грузный, коренастый старик.

Как это банально: поссориться с девушкой, завалиться в бар, сесть за стойку и начать изливать душу.

– Все равно, лишь бы покрепче.

Он пощелкал языком, покачал головой и взял высокий стакан.

– Тыщу раз видел этот взгляд. Скажу только раз, а потом не буду лезть в твои дела весь вечер. Уж не знаю, что между вами произошло, но ты не решишь чертову проблему, явившись сюда, чтобы напиться в хлам. Тебе нужно вернуться к ней, попросить прощения за то, что ты натворил, и всю ночь ее обнимать. Слышишь меня, сынок?

Не поднимая головы, я уставился на собственные стиснутые кулаки, лежавшие на исцарапанной деревянной стойке, а затем злобно взглянул на него.

– Кто, мать твою, сказал, что это я что-то натворил?

– Так обычно бывает. Вряд ли она тебе изменила или бросила тебя. Ведь ты сидишь здесь, а это значит, что ушел ты, да только уходить во время ссоры – худший способ решения проблемы.

Моя невеста велела мне убираться из нашей квартиры после того, как мы с ней наговорили друг другу такого, о чем я уже жалел, и мне вовсе не хотелось, чтобы этот мужик меня доставал.

– Выпивку, – просто сказал я.

– Удостоверение личности.

Вытащив бумажник из заднего кармана, я щелчком открыл его, достал водительские права и шмякнул на стойку. Бармен глянул на него, на меня и пошел готовить мне напиток. Когда я засунул бумажник обратно в карман, он поставил передо мной стакан.

– Извините, но нам это не потребуется, – произнес голос за моей спиной. На моем предплечье сомкнулись чьи-то пальцы, поднимая меня с табурета.

Я оглянулся на своего лучшего друга (и коллегу-пожарного) и нахмурился еще сильнее.

– В бар приходят для того, чтобы выпить.

Эйдин криво ухмыльнулся и печально покачал головой.

– Только не таким образом, Джейс, и не сейчас. Ты позвонил мне, попросив составить тебе компанию, и именно это я собираюсь сделать. Давай поговорим о том, что случилось. Потому что, если ты напьешься и решишь, что хочешь вернуться и поговорить с Кинли, разве она поймет, что ты говоришь искренне?

– Да кому какое дело, мать твою! Она велела мне убираться прочь, ясно дала понять, что не хочет иметь со мной ничего общего, так что черта с два она позволит мне вернуться и поговорить.

Эйдин затолкал меня в кабинку и сел напротив.

– Хорошо. Так что произошло? Представить себе не могу, чтобы вы двое поссорились – я уже молчу про то, что Кинли выставила тебя.

Я уронил голову на руки, вцепившись в волосы.

– До сих пор мы с ней ни разу не ссорились.

– Никогда? Серьезно?

– Да, старик, серьезно.

– Чувак, так это что, своего рода обряд посвящения или просто какое-то дерьмо? Первая ссора?

Я невольно рассмеялся.

– Для некоторых людей – возможно, но не для нас. У нас все по-другому, ты и сам знаешь. Мы обо всем разговариваем, и если даже в чем-то не соглашаемся друг с другом, нас это вполне устраивает.

– В таком случае что же пошло не так сегодня?

Я отпустил волосы, опустил руки и ссутулился.

– Я даже и не знаю, мать твою! Вот мы с ней убираем со стола после ужина, а в следующую минуту она вдруг вспоминает про мальчишник и начинает задавать вопросы о том, что там происходило и почему я не отвечал на ее звонки. А дальше внезапно начинает обвинять меня в том, что там были стриптизерши, и желает знать, что я с ними вытворял, потому что той ночью я вырубился, и она не могла дозвониться до меня до самого утра.