Первый и Единственный

Гаунт утаил суть приказа от своих бойцов. В отличие от Дравера, он понимал важность боевого духа и воодушевления. Сейчас они захватывали чертовы траншеи скорее вопреки приказам Дравера, чем следуя им. Его хохот был хохотом ярости и негодования, и гордостью за своих бойцов, несмотря ни на что, делающих невозможное.

Рядом поднялся на ноги Мило, держа лазган.

«Мы здесь», подумал Гаунт, «мы сломали их!»

В десяти ярдах от них в траншею со своим взводом запрыгнул сержант Блейн, и, закрепляя успех, начал палить из лазгана вправо и влево, в то время как его бойцы пошли в штыковую атаку. Вокруг царило буйство лазерного огня и серебряный блеск Таниских лезвий.

Мило все еще держал лазган, когда Гаунт отобрал его у него и бросил на настил.

- Ты считаешь себя солдатом, пацан?

- Так точно, сэр!

- Серьёзно?

- Вы знаете, что это так.

Гаунт посмотрел на шестнадцатилетнего парня и грустно улыбнулся.

- Возможно и так, но сейчас нам нужна песня. Сыграй мелодию, которая поведет нас к победе!

Мило вытащил из сумки Танискую волынку и задул в трубку. Какое то мгновение она звучала подобно стону умирающего. Затем он заиграл. Это было «Блуждания Валтраба», древняя мелодия, под которую в таниских тавернах люди пили, отдыхали и веселились.

Услышав мелодию, сержант Блейн, поморщившись, бросился на врага. Рядом с ним, стреляя из лазгана, стал подпевать его адъютант, вокс-офицер Симбер. Рядовой Браг просто ухмыльнулся и вставил очередной заряд в ракетную установку. Спустя мгновение, еще одна секция траншей исчезла в огненном сполохе.

Рядовой Каффран услышал музыку – далекий жалостливый вопль на поле боя. На мгновение он взбодрился, идя в атаку вместе с бойцами под командой майора Роуна. Он шел по трупам Покаявшихся плечом к плечу с Нефом, Лонгином, Ларкином и остальными. В это время к их позициям несли бедного Варла, вопившего, когда действие наркотиков ослабевало.

Тогда и начался артобстрел. Каффрана швырнуло взрывной волной от снаряда, оставившего воронку в двадцать метров шириной. Вместе с ним взлетела огромная масса грязи.

Он рухнул на землю, разбитый, опустошенный. Какое-то время он лежал в грязи, странно умиротворенный. Насколько он понимал, Неф, майор Роун, Фейгор, Ларкин, Лонгин и остальные были мертвы, стерты в пыль. Снаряды продолжали падать, и Каффран вжал голову в липкую грязь, тихо молясь о прекращении этого кошмара.

Где-то далеко верховный главнокомандующий лорд-генерал Дравер услышал выстрелы артиллерии Покаявшихся, начинавшей обстрел. Он понял, что желаемого сегодня не произойдет. Сердито вздохнув, он налил себе еще одну чашку из свеженаполненного самовара.

Глава 7

Полковник Корбек вместе со своими тремя взводами вошел в сеть пересекающихся вражеских траншей. Снаряды свистели над ними вот уже два часа, уничтожая фронтовую часть укреплений Покаявшихся вместе с гвардейцами, не успевшими добраться к относительно безопасным укрытиям вражеских позиций. Туннели и каналы, по которым они шли, были пустыми и заброшенными. Было ясно, что Покаявшиеся оставили их, как только начался артобстрел. Траншеи были спроектированы и сделаны на славу, но на каждом шагу и за каждым поворотом они находили богохульные алтари Темным Силам, которым поклонялся враг. Корбек приказал рядовому Скулану сжигать огнеметом каждый такой алтарь, прежде чем его бойцы проникнутся мрачной природой лежащих перед ними жертвоприношений.

После того, как Куррел сверился с туго свёрнутыми световолоконными картами, они двинулись в траншеи обеспечения позади главной линии Покаявшихся. Корбек чувствовал себя отрезанным не только из-за артобстрела, ежесекундно встряхивающего их кости, и отчего он горячо молился, чтобы один из снарядов не упал среди них. Он также чувствовал себя отрезанным от остального полка. Электромагнитные последующие сотрясения от непрекращающегося артиллерийского огня создавали помехи в связи – и в носимых всеми офицерами микробусинах интеркома, и в вокс радиостанциях большого радиуса действия. К ним не поступало новых приказов – ни о перегруппировке, ни о встречах с остальными подразделениями, ни о действии согласно плану, ни даже об отступлении.

В подобных обстоятельствах «Свод правил ведения военных действий Имперской Гвардии» ясно гласил: «Если ты сомневаешься, иди вперед».

Корбек выслал вперед разведчиков, людей, которые, как он знал, были быстрыми и умелыми: Бару, Колмара, и сержанта-разведчика Мколла. Они запахнули Таниские маскировочные плащи и исчезли в пыльном мраке. По траншейным линиям дрейфовали стены дыма и пыли, ухудшая видимость. Сержант Блейн тихо указал вверх на опускающиеся клубы дыма. Корбек знал о его назначении, как и о том, что не хочет говорить об этом бойцам через страх ввергнуть их в панику.