Первый генерал

Дача, место где они иногда собирались пожарить шашлыки, а Славик иногда собирал там свои кружок революционеров, находилась между нефтеперерабатывающим заводом и ТЭЦ, рядом с железнодорожным мостом, пересекающим улицу Джамбула. Раньше здесь была трамвайная остановка, но когда центр огородили стеной, то все маршруты трамвая, идущие через центр, отменили, а трамвайные пути спилили и сдали в металлолом, теперь здесь ходили редкие маршрутки, объезжающие центр стороной. Домик с заросшим травой огородом Славик снимал за какие-то копейки у пенсионера, который сам жил с детьми в многоквартирном доме сталинской постройки, чуть выше по улице возле стадиона.

На проводы Пера собралось человек двадцать, из которых Пер знал лично, человек семь. Для соблюдения секретности, на всякий случай, друзья решили сказать всем, что Пер уезжает в Благовещенск, будто бы двоюродная тетка позвала его туда на работу, возить в огромных баулах товары из Китая.

Никаких наркотиков на дачу не брали, на шумную вечеринку могла нагрянуть полиция или казаки, а вот алкоголь в этот день лился рекой. Пятилитровая канистра чистого спирта и море пива. Каждый гость приносил с собой по возможности окорочка, китайские куриные сосиски, хлеб. В начале все собрались за столом, накрытым в единственной комнате дома, Славик произнес длинный тост в честь Пера, потом было еще несколько тостов и пожеланий удачи, и просьб не забывать старых друзей, после этого уже подвыпивший народ разбился на несколько групп по интересам. Все переместились на улицу, жарить мясо и пить на свежем воздухе. Конечно свежим этот воздух назвать было трудно, с нефтезавода как обычно сильно несло запахом газа, Пера всегда удивляло как в этом районе постоянно жили люди, впрочем, если хорошенько выпить, то запах газа переставал чувствоваться.

Спустя пару часов на улице громко играла танцевальная музыка, народ веселился и отдыхал, а Пер сидел в одиночестве в доме. В руках одноразовый стаканчик с пивом, рядом одноразовая тарелка с нарезанной, зажаренной до угольков сосиской и пятном засохшего кетчупа и одноразовая ложка. Вся пластиковая посуда уже несколько лет хранилась на даче и называлась одноразовой только по привычке. В доме постоянно никто не жил, и печка за зиму протапливалась лишь несколько раз, и дом хранил еще приятную прохладу. Которую и решил разрушить Пер, немного протопив печь, для поддержания своего грустного настроения.

Смирнов сидел возле открытой дверцы печи и наслаждался видом горящих дров и жара, идущего от них.

Вошла раскрасневшаяся от танцев и спиртного Тома, с большим стаканом пива и устроилась рядом, развернув скрипучий деревянный стул и некоторое время, завороженно смотрела на огонь.

– Перчик ты чего не танцуешь? – ласково улыбнувшись, спросила она – это же твой праздник, все для тебя, а ты грустный тут сидишь, в одиночестве.

– Да что-то не хочется – смущенно пробормотал Пер – да и танцевать то я не умею. – соврал он, вспоминая как молодым не вылезал из ночных клубов.

– Ты Славику ничего не рассказывал? – как бы между делом поинтересовалась девушка.

Пер посмотрел на нее не понимающим взглядом.

– Ну, что я с Сашкой карманником, вчера ушла.

– Нет – усмехнулся он.

– Понимаешь, я очень сильно люблю Славика, он такой – она замялась, подбирая слова – ну неземной какой-то что ли, необычный. Но из-за наркотиков, он, это, ну редко хочет… а я молодая женщина, мне нужно по чаще. – Она не много покраснела, было видно, что она уже достаточно пьяная.

Пер совершенно не хотел слушать такие подробности личной жизни Томы и Славика, и вообще разговаривать на эту тему. Тем более, что у него самого полтора года не было секса и он уже не мог припомнить, когда ему последний раз хотелось, вещества, которые он пускал по венам, делали свое неотвратимое дело, ударив в первую очередь именно по этой части его организма. Его любовь к Томе была больше платонической, а ей нужно было оказывается совсем другое. Пер разозлился, и на нее, и на себя.

– Иди веселись – процедил он сквозь зубы. – а то все выпьют, без тебя.

– Не обижайся – ласково ответила она – я тебя люблю как друга, это же круче. Не нужно сорится и расставаться.

Она встала и погладила парня по голове. – Не рассказывай Славику, пожалуйста, я не хочу его потерять.

– Угу – покивал головой Пер, сжимая кулаки. Несколько мгновений назад, когда она сидела и молча смотрела на огонь, Смирнов очень сильно хотел ее поцеловать, сейчас же ему хотелось ударить по лицу эту прошмандовку.

Тома вышла, а он налил в пустой стаканчик, стоявший тут же на столе, разбавленного спирта, выпил и запил пивом. Это упражнение он повторил несколько раз. И вскоре уже, со всеми наравне, танцевал во дворе под последние попсовые хиты, любовь-морковь и все дела, совершенно забыв и про Тому и про свое, якобы не умение танцевать.