Первородный грех

Он хватает меня другой рукой и буквально впивается в меня, плотно прижав собственные клыки к моим губам. Я поражена его силе. Я отталкиваю его, пятясь назад, задеваю лампу и грязную одежду, приземляясь на пятую точку. Он снова усмехается и протягивает мне руку.

— Я должен получить это прежде, чем ты изменишь мое сознание.

Я подтягиваюсь, чтоб ударить его по лицу, но он ловит меня за руку и удерживает ее.

— Где Тейлор? — говорю я и вырываю руку.

— Я не знаю, — говорит он после долгой паузы.

— Ее здесь нет?

Он колеблется, и что-то дикое вспыхивает в его глазах. Я встаю в боевую стойку, полагая, что он собирается снова схватить меня. Но вместо этого он почти с нежностью улыбается мне.

— Нет, она не здесь. Мы получили то, что нам было от нее нужно.

Я бросаю еще один отчаянный взгляд на девушек, протискиваюсь мимо Эндрюса на бегу. Я направляюсь прямо к моей машине, мое сердце колотится в горле. Когда я добираюсь до нее, я вдавливаю педель акселератора в пол и как можно скорее уезжаю из города, боясь оглянуться назад. По пути в Хэйден я звоню в полицию и сообщаю им о девушках. Затем я начинаю каждые две секунды названивать Тейлор, но по-прежнему нет ответа.

— Возвращайся домой, Тейлор, — говорю я вслух снова и снова.

И Лили. Что происходит между ней и Марком?

Люк

Лили стоит на пороге и выглядит как-то иначе, более уверенно, что ли. Ее бледная кожа контрастирует с темными волосами, забранными в конский хвост. Она смахивает с лица непослушные пряди, не скрывая сияние изумрудных глаз, и улыбается мне.

— Привет, Люк. Фрэнни у тебя?

Я отвожу от нее взгляд и распахиваю дверь.

— Она придет после работы. Ты можешь подождать, если хочешь. Она уже скоро придет.

Она входит, задевая меня за руку, и я поражаюсь внезапно охватившему меня желанию. Мне становится легче, как только она отходит. Она просматривает кипу компакт-дисков и достает один из них.

— Можно я поставлю это? — спрашивает она.

— Будь как дома.

Она ставит диск и опускается на один из кухонных стульев, поджав под себя ногу.

— Хочешь кофе? — спрашиваю я, наливая себе чашку.

— Я стараюсь не пить кофе, спасибо. А ты уверен, что Фрэнни придет?

— Да.

— Когда?

— Скоро, полагаю.

Я сажусь к ней за стол, и она внимательно меня изучает из под длинных слегка опущенных ресниц.

— Так что между тобой и Фрэнни?

Ее вопрос застает меня врасплох.

— В смысле?

— Ну, я не знаю. Как долго вы были… вместе?

— Технически… несколько месяцев.

— Что означает «технически»?

— Наши отношения были несколько… сложными… поначалу.

Я ощущаю, что улыбаюсь, позволяя улыбке превратиться в усмешку. Она приподнимает бровь и улыбается в ответ:

— Как это?

Я облокачиваюсь на стол, обхватив ладонями чашку, согревая их.

— Не имеет значения. Старая история.

— То есть она — твой идеал? Девушка твоей мечты?

Я замечаю, как она ухмыляется, и делаю большой глоток из чашки, ощущая, как кофе обжигает горло.

— Чертовски точно подмечено.

— Не похоже на «да». Что бы ты в ней изменил, если бы был на это способен?

— Ничего себе…

Это было довольно жестоко, поскольку первой моей мыслью было пожелать, чтобы она не обладала этим своим Влиянием — ад бы перестал бы охотиться за ней, и она была бы в безопасности. Но именно ее это качество превратило меня в того, кем я стал, и я не променяю это качество Фрэнни ни на что другое. Я представляю ее лицо, и меня охватывает дрожь.

— Ничего. — Я пересмотрел первоначальный ответ «да». — Она действительно девушка моей мечты.

Она протягивает руку и прикасается к моей руке, лежащей на кофейной чашке. Ее голос становится вкрадчивым:

— В самом деле?

На какое-то мгновение все в комнате плывет и мерцает вокруг меня, силуэты становятся нечеткими. Последнее, что я запомнил, была Лили, облокотившаяся на стол и прикоснувшаяся к моей руке, улыбаясь. Я отнимаю руки от чашки, подношу к глазам, и жду, когда головокружение закончится. Но оно не проходит. Более того, оно усиливается, только слабый голос слышен издалека. Поначалу мне показалось, что это Лили, но потом я понимаю, что это Фрэнни. Она зовет меня по имени, и я ощущаю ее прикосновение к своему лицу. Я прихожу в себя и осматриваюсь. Фрэнни стоит рядом с моим стулом, и я обнимаю ее. Все снова плывет, когда ее губы соприкасаются с моими. Меня настолько переполняют чувства, что я не в состоянии членораздельно говорить, я глубоко дышу, чтобы прийти в себя. Фрэнни в моих объятиях плотнее прижимается ко мне. Она снова целует меня и сокрушает последние остатки разума. Счастье переполняет меня, когда она тянет меня к кровати. Искры сыплются из ее сапфировых глаз, когда она смотрит на меня. И когда она одним рывком срывает с меня футболку, желание буквально переполняет меня. Внезапно я настолько желаю ее, что ничем не утолить этой жажды. Она притягивает меня к себе, из моей груди вырывается стон, и наши тела сплетаются.

— Фрэнни, — бормочу я, зарываясь пальцами в ее волосах, и притягиваю ее к себе в сокрушительном поцелуе.