Первородный грех

— Не будь так уверен, — сказала я, зная, что он прав.

— Ты уснешь и проиграешь.

Он выглядел по-настоящему вовлеченным, затем его лицо прояснилось.

— Посмотрим насчет этого.

Его улыбка вернулась, и озорные бесята заплясали в глубине его глаз.

Он сидел на одном из кухонных стульев, балансируя на двух его ножках и набирая телефонный номер. Спустя десять минут он заканчивает разговор, а я убираю в шкаф последнюю тарелку из сервиза моей мамы. Вернув стул на все его четыре ножки, и откинувшись на спинку, он сказал:

— Я начинаю в субботу.

— Я не знаю, почему ты думаешь, что тебе нужна работа. Словно ты собираешься жить вечно…

Я спохватилась, поскольку он усмехнулся.

— Я не намерен провести остаток своей жизни за счет твоего банковского счета.

Его пристальный взгляд встретился с моим.

— И ты тоже.

Я возвращаюсь к столу, пытаясь проигнорировать острые ощущения, проносящиеся сквозь меня вместе с тем, что он подразумевает.

— Я не возьму твои деньги, Люк.

Мы уже разобрались с этим.

— Отлично. Так ты собираешься работать, чтобы я весь день слонялся возле пиццерии, или все-таки я могу стать полезным членом общества.

— Я полагаю, это будет лучше всего, — замечаю я.

Люк умел отвлечь меня, если он находился рядом. Моя первая неделя на работе была ужасной, и ее апогеем было то, что Рикко заставил заплатить меня за пиццу, соскользнувшую с подноса, когда я несла ее к столу.

Я вешаю полотенце для посуды на кран и разворачиваюсь к Люку.

— Рикко скорее всего арестует тебя, если ты будешь весь день болтаться возле его пиццерии, преследуя меня и отпугивая его клиентов. Над тобой до сих пор витают темные силы, и ты знаешь об этом. Они заперли бы тебя и выбросили ключ.

— Кстати о ключах…

Он засовывает руку в карман и вытаскивает блестящий серебристый ключ, поблескивающий в тусклом свете.

— Он от квартиры. Я понимаю, что это всего на несколько месяцев, но я хочу, чтобы у тебя была возможность прийти сюда, когда тебе захочется. — Я сажусь ему на колени.

— Я полагала, что я и так имею такую возможность.

— Тебе не придется стучаться.

Его руки обнимают меня, притягивая к себе.

— Ты не боишься, что я вломлюсь к тебе, сотворив нечто, что ты и не предполагал?

— Ты единственная, кто может себе это позволить.

Его выражение имеет вполне конкретную направленность, в то время как его руки проскальзывают под мою футболку.

— И ты уже здесь.

Когда наши губы встретились, мое сердце выдает стаккато[2]. Он пытается стянуть мою футболку через голову.

— Не возражаете против моего присутствия…

Из дверного проема доносится голос Гейба и заставляет меня всполошиться. Я оборачиваюсь, чтобы увидеть его, прислонившегося к дверному косяку, с ангельской улыбкой на лице, платиновыми локонами и изумительными голубыми глазами, сияющими на его мужественном загорелом лице. Никто не должен так потрясающе выглядеть. Люк со вздохом разочарования опускает мою футболку.

— Ты пристрастился к мелким пакостям? Стучаться не пробовал?

— И пропустить такое шоу? — отвечает он, глядя на меня, хаотично одергивающую футболку.

Я высвобождаюсь из объятий Люка.

— Для ангела, у тебя слишком извращенное чувство юмора, — парирует Люк.

Гейб прислоняется к стене, сунув руки в карманы джинсов.

— Некоторые вещи могут стоить тебе крыльев.

Его улыбка исчезла, а голубые глаза встречаются с моими.

— Так или иначе, я действительно зашел попрощаться.

— Попрощаться? — Паника, постоянно клубящаяся у меня в животе, проникает в мой голос. Столь же виноватый, так как я не в состоянии запретить собственному сердцу трепетать, когда он так на меня смотрит — словно видит мою душу.

Люк заметил, как румянец растекается по моим щекам. Он поднимается со стула и впивается взглядом в Гейба.

— Не дожидайся, чтобы дверь прищемила тебе задницу.

— Я не собираюсь воспользоваться дверью, приятель. — Он подошел к фреске на стене, нарисованной Люком. — Ты знаешь, что играешь на руку другой команде таким образом? Ты действительно должен что-то сделать с этим, — произносит он, проводя пальцем по оранжево-золотистому изображению Озеру Огня.

— Можно вынуть демона из ада, но невозможно вынуть ад из демона.

Усмешка Люка заставляет замереть и неровно биться мое сердце. Глаза Гейба снова возвращаются к моим.

— Все будет хорошо, Фрэнни, — говорит он.

Часть меня ненавидит его способность проникать в мою голову и читать мысли. Он знает, что я чувствую к нему, даже если я пытаюсь это скрыть. Я реагирую на то, что он говорит. Сердцебиение набирает обороты, потому что я понимаю: Гейб скоро исчезнет.

— Ты не можешь уйти.

Это все, что я могу произнести, чтобы мой голос не сорвался до истеричных нот. Он подходит и убирает волосы с моего лица легким прикосновением руки.

— Так будет лучше. Для всех, — добавляет он, глядя на Люка.

— Но…

— Ты остаешься в надежных руках, Фрэнни. Мэтт будет рядом, если ты будешь нуждаться в нем, и Люк… — Его челюсть напряглась, а глаза едва заметно сузились. — Люк не позволит, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Реагируя на слова Гейба, Люк подошел ко мне и сцепил руки на моей талии.

— Ты прав, я не позволю.

Я освобождаюсь от объятий Люка, шагнув к Гейбу.