Первая стена

Форрикс поспешил вперёд, зная, что никакого специального приглашения не последует. Кроагер и Фальк последовали его примеру. Навстречу им шагнул Железный Круг, с лязгом подняв щиты и булавы. Они синхронно повернулись, сформировав линию между их хозяином и Трезубцем, каждый из вошедших оказался под прицелом установленных на плече пушек двух автоматонов.

— Лорд Пертурабо, — произнёс Фальк. — Ваш Трезубец пришёл в поиске ваших приказов.

— Не я, — прорычал Форрикс. — Я здесь с решением, как прорвать защиту осаждённых.

Пертурабо выпрямился, оказавшись даже выше созданных им не рассуждающих телохранителей.

— Неужели? — наполненной угрозой голос Пертурабо эхом разнёсся по залу.

Автоматоны расступились, образовав путь к примарху. Они выглядели как почётный караул, но Форрикс знал, что это не так. Колебание вызвало бы мгновенное порицание, так что он шагнул вперёд, остановился в нескольких метрах от своего господина и в приветствии ударил кулаком по нагруднику.

— Космический порт, Повелитель Железа. Львиные врата.

— Я достаточно подробно изучил его, — мрачный взгляд примарха зафиксировался на Форриксе, напоминая взгляд хищника, который нашёл свою добычу. — Что увидел ты, чего не увидел я?

— Ошибку, Повелитель Железа. Самоуверенность Дорна обернулась недочётом, которым мы можем воспользоваться.

— Ошибку? — голос Пертурабо опустился до опасного шёпота.

— Оставить космический порт нетронутым так близко к стене — ошибка, — сказал Форрикс. Убеждённость поглотила его, и он бросился вперёд — на беду или на счастье. — Если мы сможем захватить порт достаточно быстро, то у них не останется времени укрепить оборону, отделяющую его от главной стены.

— Это и есть твой план? — презрение примарха было подобно ножам, наносящим раны гордости Форрикса. — Ты думаешь, что это ошибка? Дорн не совершает ошибок! Семь лет он размышлял над каждой деталью. Никаких ошибок нет. Всё именно там, где и должно быть по его замыслу!

Примарх тяжёлой поступью прошёл сквозь гололитическое изображение, подобно атакующему город металлическому гиганту. Он обрушил кулаки на проектор, превратив его в облако осколков и искр.

— Только благодаря моему непревзойдённому интеллекту его планы будут разрушены, а его тщеславие открыто вселенной! — взревел Пертурабо.

Форрикс не пошевелился, сопротивляясь всем инстинктам, которые велели ему отступить. Остатки гололитического проектора заикались, отбрасывая пульсировавший красный и фиолетовый свет по всему залу, словно неисправная ослепительная граната.

— Возможно, его ошибка в том, что он недооценивает вас, Повелитель Железа, — быстро сказал он. — И, может быть, ложь тех, кто сомневается в вас, ослепила и вас и вашу силу. Дорн не подумает, что вы настолько смелы, чтобы нанести такой бесстрашный и решительный удар по месту, которое кажется неприступным.

— Нет, — сказал Пертурабо, но его ярость рассеивалась, пока он обдумывал услышанное. — Нет, он насмехается надо мной этой уязвимостью. Это слишком идеально… Ловушка. Дорн будет наблюдать, как я атакую, а затем использует какой–то дополнительный трюк, чтобы заманить меня и увидеть, как меня казнят.

Взгляд Пертурабо перемещался по Трезубцу, но на самом деле он не смотрел на них.

— Но я вижу тебя, Рогал. Я обращу ловушку против тебя. — Взгляд примарха наконец–то остановился на подчинённых, и мрачная улыбка исказила его лицо. — Я не позволю заманить себя в пасть зверя, но это не значит, что я не могу засунуть кулак ему в глотку и вырвать внутренности.

Фальк быстро шагнул вперёд, ударив кулаком по нагруднику.

— Для меня будет честью возглавить атаку, — произнёс кузнец войны.

— Я уверен, что будет, — ответил Пертурабо с пренебрежительной ухмылкой. — Но не станет.

— Я… — начал Форрикс, но примарх перебил его.

— Кроагер получит боевое командование, — объявил Пертурабо.

Практика позволила Форриксу подавить яростный рёв, который зародился у него внутри — малейший намёк на несогласие означал риск немедленного и фатального наказания. Он оставался пассивным, не выказывая ни малейшей реакции, которую могли бы обнаружить нечеловеческие чувства и паранойя Пертурабо.

— Я польщён, мой примарх. — Лоб Кроагера покрылся пиками и впадинами, как Гималазия. — Удивлён.

— Пришло время даровать тебе возможность показать свою полную ценность.

— Львиные врата падут, клянусь, — продолжил Кроагер, хотя в этом не было никакой необходимости. Как не было и необходимости упоминать о цене неудачи, потому что вина падёт не только на Пертурабо, если Железные Воины не оправдают возложенных на них надежд.