Первая мировая (СИ)

Чуб ехал в поезде с четырьмя «молодогвардейцами», которых отобрал сам. Белобрысый Ваня получил свой позывной Филин за блестящее подражание этой ночной птице. Еще мальцом он пугал баб в деревне уханием филина, за что не раз его драли березовыми прутьями. Шатен Яков был прозван Молчуном — говорил мало, больше слушал своего собеседника. Черноволосый как ворон Тимоха за свой цвет волос был прозван Вороном. Лопоухий Юрка имел вьющиеся русые волосы и за свою тягу к чтению и любовь к стихам получил позывной Пушкин.

По документам, которые были настоящие и выкрадены у одного немецкого часовщика, Чуб значился Иоганом Вебером, который решил пристроить своих сыновей учиться в военных училищах своего Фатерлянда. Все парни несмотря на свои семнадцать лет были рослыми и крепкими, незнающие их люди на взгляд давали им двадцать лет. Вот только усы у «детишек» пока не намечались.

Чуб прокручивал в голове варианты отвлечения внимания — «Парням в Вене все поднесут на блюдечке: пароли, планы здания генштаба, а мне как всегда все самое тяжелое. Ну почему наши разведчики не смогли завербовать своего Штирлица в Берлине?»

По прибытию в Берлин семья Веберов на трамвае, первая линия которого появилась в Берлине больше двадцати пяти лет назад, добралась до конспиративной квартиры неподалеку от Моста Мольтке через реку Шпрее, за которым справа располагалось здание немецкого Большого Генерального штаба.

Невзрачный, не имеющий особых примет средних лет мужчина, представившийся Отто, был тем типом людей, чья внешность лучше всего подходила для разведчика. Стоило отвести от него взгляд и его образ было трудно воспроизвести по памяти. Оставив ключи от двухкомнатной квартиры на третьем этаже и показав в шкафу висящие на вешалках комплекты одежды, русский агент отодвинул в сторону книжный шкаф, за которым оказалась ниша, заполненная оружием. В основном это были пистолеты люгеры и несколько маузеров, снабженных глушителями. Здесь же были взрывчатка и сотня гранат-лимонок, изготовленных на секретном заводе в Саратове по технологии будущего. Все это в Берлин доставили железной дорогой в вагоне вместе с велосипедами, которые немцы покупали в берлинском филиале завода попаданцев.

Прощаясь, Отто предупредил — На лестничной площадке, как вы видели, помимо этой еще две квартиры. В них заселятся ваши друзья. Не забывайте, что вы не в России! Соседи по подъезду любят по любому поводу жаловаться в полицию!

Попрощавшись, Чуб решил первым делом навестить Гинденбурга, заодно и позавтракать по дороге. С собой он решил взять всех воспитанников, надевших на плечи Ранцы с характерной крышкой из телячьей кожи, заполненные патронами к люгерам. С собой каждый захватил с собой по два Люгера, у которых были удалены мушки и на стволах нарезана внешняя резьба, на которую наворачивались глушители. Оружие уложили в пару саквояжей.

Во время прогулки бойцам несколько раз встретились полицейские, которые были парнями крепкими. Некоторые их них носили с собой рации. В это время их для полиции изготавливала немецкая фирма «Сименс-Гальске».

Весила такая полицейская рация вместе с заплечным чехлом для питания радиоламп — примерно четырнадцать килограммов, к работе готовилась за две минуты.

Перекусив в кафе, группа Чуба на пролетках направились к зданию Кригс-академии на Унтер-ден-Линден. Это четырехэтажное кирпичное здание состояло из фасада и примыкания. В здании были классные комнаты, офисы, площадка для военных игр, библиотека и конюшни. Как правило, только выпускники академии переводились в Генеральный штаб или даже могли пользоваться магистериумом. Чуб для себя решил — помимо Гинденбурга он со своими учениками зачистит и преподавателей и будущих офицеров, которые уже никогда не попадут на Восточный фронт. «Гулять так гулять!»

Глава 5

Чуб войдя в здание, огляделся. У широкой мраморной лестницы, покрытой зеленой дорожкой, стояли двое юнкеров с кинжалами на поясах. Тишина говорила о том, что идут занятия. Следом входили молодогвардейцы, Чуб шагнул к правому юнкеру и обращаясь к тому на немецком языке — Добрый день! Где находится ваше начальство?

— На втором этаже налево до конца коридора.

— Давно начались занятия?

— Десять минут назад.

— Благодарю! — с этими словами Чуб выхватил чужой кинжал и сунул его в печень прежнему владельцу. Почти одновременно то же самое проделал Молчун, умело провернув лезвие и, вытащив его из тела, вытер его о китель мертвого юнкера. Закрыв изнутри входную дверь, пацаны, разбившись на пары, вооружились каждый парой пистолетов, накрутив на них глушители и рассовав по карманам заряженные обоймы и патроны россыпью. Тела оттащили и закрыли в помещении, видно служившим как кладовка.

Поднявшись на первый этаж и оставив у лестницы Чуба, обе двойки направились зачищать левое крыло. Как роботы, пацаны входили в аудиторию и с двух рук открывали огонь по находящимся в ней немцам, которые даже не успевали ничего понять, получив в башке дырку. Выйдя в коридор и закрыв аккуратно дверь, пацаны перезаряжали оружие и двигались в аудиторию, находившуюся напротив.