Первая любовь

Тревор ожидал. Он обнял ее, улыбаясь, и поцеловал. Этот поцелуй заставил ее подумать о Робине. Воспоминания о нем никогда не покидали ее. О чем бы Валери не думала в данную минуту, в следующую вспоминала о Робине.

Она была бы счастлива, если бы отправлялась теперь на бал с ним, а не с Тревором, если бы руки Робина обнимали ее, и Робин бы говорил:

— Как я рад, Вал! Вашего присутствия сильно недоставало мне. Какой счастливый случай привел вас домой?

Кафе де-Пари было переполнено. Валери и Тревор стояли на маленьком балкончике и смотрели вниз. На многочисленных столиках были расставлены вазы с розами. Оркестр играл танго. Валери забыла о том, где находится. Она думала о маленьком кафе в Салтандаре, где Робин танцевал с ней танго.

— Вы немного похудели, но так же очаровательны, как всегда, — сказал Тревор. — Откуда вы приехали, Вал?

— Из Аргентины. Я была в Аргентине с теткой Гонорией и гостила у Норманов — Джорджа Нормана и его жены.

— Там, если не ошибаюсь, живет Мартин — имею в виду Мартина Вейна. Отец только вчера получил от него письмо, в котором он обещает устроить у себя на службе моего брата Базиля.

— Что еще сообщает он? — поспешно спросила Валери.

— Ничего особенного. По его словам, это прекрасное место. Я слыхал, что Робин Вейн тоже находится в Аргентине. Его помиловали, но он не имеет права вернуться в Англию.

— Да, я встречалась там с Робином.

Тревор кивнул.

— До меня дошли странные слухи относительно этого убийства. Старый Уорингтон, как вам известно, мой крестный отец. Он был вчера у нас и беседовал с моим стариком. Я сидел в библиотеке на лестничке, искал книгу, и они меня не заметили. Уорингтон горячо заступался за Робина Вейна, говоря, что он благородный человек, хотя и молодой. А Уорингтон редко хвалит кого-нибудь. Я очень рад, что лорд Гревиль лишил вашу невестку наследства. Она этого вполне заслужила, по словам Уорингтона.

— Но Хюго прекрасно обеспечил Лайлу, — удивилась Валери.

— Нет, — отвечал Тревор уверенно. — Она потеряет почти все состояние, если не выйдет замуж за Робина Вейна, а Уорингтон сказал отцу, что тот охотнее согласится повеситься, чем жениться. И я вполне разделяю его мнение. Пойдемте танцевать?

— Через минуту! — Валери взяла руку Тревора. — Я хочу спросить у вас кое о чем, — произнесла она, нервничая. — Мне необходимо знать правду. А вы — единственный человек на свете, которому я посмею задать этот вопрос. Тревор, считаете ли вы, что Робин Вейн обманывал Хюго — я надеюсь, вы понимаете, что я хочу сказать…

Тревор смущенно взглянул на нее и покраснел:

— Я понимаю, на что вы намекаете, Валери. Мое мнение таково, что Робин Вейн — честный человек. Лорд Уорингтон сказал моему отцу, что поведение Робина было безупречно от начала и до конца, а ему известны все подробности этого происшествия. Вот все, что я могу сообщить вам.

— Достаточно, Тревор, более чем достаточно. Идемте танцевать! Я буду сегодня танцевать всю ночь. Вот увидите.

Тревор обнял ее и, медленно двигаясь под звуки фокстрота, подумал о том, какие странные мысли волнуют такую очаровательную наивную девушку, как Валери.

Кто бы мог сказать, что подобный вопрос будет ее интересовать до такой степени?

XXXV

Прощая, люди испытывают удовольствие. Во много раз приятнее, чем быть прощенным.

Валери представляла себе, как скажет Робину: «Я поняла все», — и прижмет раскаивающегося грешника к своей груди…

Через семь недель после возвращения в Лондон, в течение которых она не получила ни одного письма из Аргентины, Валери поехала в Гревиль-Кортней. Старый адмирал отправился в продолжительное плавание и предложил Валери погостить в имении в его отсутствие. Единственной компаньонкой Валери была кузина адмирала, старая маленькая дама, увлекающаяся садоводством, с которой она встречалась только за обедом.

Валери пришла в отчаянье и пригласила множество гостей. Однажды во время танцев ей доложили о приезде Мартина Вейна и еще какого-то смуглого худого господина. Сердце Валери перестало биться, когда она пожимала руку Мартина. У него было большое сходство с Робином.

Мартин представил ей сеньора Кавести, который объявил на чистом английском языке, что ей придется только клятвенно подтвердить и подписать заявление, изложенное в этой бумаге, для того, чтобы ее брак, который, собственно говоря, нельзя и назвать браком, был аннулирован.

— Вы весело проводите время, — сказал Мартин, пристально глядя на нее.

— Да, да, мне кажется, — отвечала Валери неуверенно. Она с благодарностью взглянула на Тревора, который отошел с сеньором Кавести, и спросила Мартина:

— Что означает все это? — она указала на документ.

Мартин взглянул ей прямо в глаза:

— Робин полагал, что вы пожелаете получить свободу, — отвечал он мягко. — Все мы, за исключением Биби, согласились с ним.

— Робин хочет получить свободу? — спросила Валери. Два красных пятна горели на ее щеках.

— Он хочет сделать вас свободной, — возразил Мартин.

— А Лайла?

— Чарует бразильских миллионеров. И кажется, ей уже удалось подцепить одного. О, Лайла всегда сумеет устроиться.

Наступило молчание.

— Итак, все в порядке в ранчо?