Первая линия. Рассказы и истории разных лет

В самом начале парка, где малышовая песочница, и медведи деревянные стоят, Светка Ивашова нарисовала на песке семиконечную звезду, а в центр воткнула бумажный красный мак. Чтобы было сразу ясно: тут мы разделились на семь разных отрядов. Сама Светка одна, и Тимка тоже один, и еще Лева. Они сами так захотели, у них у всех какие-то свои секретные убежища, наверное – так чтобы никому не показывать, вдруг потом еще пригодится. Мы с Виткой решили убегать вдвоем, все-таки у нас все главные секреты общие. Боб с Пашкой и Коля с Маратом тоже по двое, а Макс, Гарик и Анютка втроем. Ну, они вообще неразлейвода – так мама любит говорить, если видит, что кто-то всегда вместе. Мы с Виткой – то разлей, то не разлей, у нас по-всякому бывает, но когда что-то серьезное случается, например, от Казаков надо удирать, так мы лучше вдвоем будем, чем поодиночке.

Поэтому сегодня мы вместе. Бежим по узкой тропинке, сворачиваем за кусты сирени, и дальше, напролом. Я не очень быстро бегу, чтобы Витка не отставала, да и сам не хочу запыхаться раньше времени.

– Надо знак какой-то оставить, – говорит Витка. – Я на кусты бумажного чертика посадила, но теперь еще что-то надо, а то нечестно. Давай… Нет, я лучше придумала.

Достает из кармана мамину булку, отламывает от нее большой кусок и кидает на тропинку.

– Как думаешь, сойдет? – спрашивает.

– Сойдет, – отвечаю.

Я и правда так думаю. Нормальный знак: просто так булки на дороге не валяются, значит можно догадаться, что это мы оставили. Можно, но очень-очень трудно. И это хорошо.

– А если ее птицы склюют, мы не виноваты, мы же честно оставляли! – торжествует Витка.

Только тут я начинаю понимать ее хитрость. А ведь и правда!

Бежим дальше. Пока добрались до речки, Витка еще несколько кусков булки на дорогу кинула. Тут у нас есть свой любимый мостик, почти секретный. Его, наверное, мало кто знает, все ходят по большому мосту, и уток там кормят, а мы с папой однажды гуляли, когда только-только переехали, и случайно сюда забрели. А потом мы с Виткой еще много раз сюда приходили, и никого не видели, никогда. Поэтому мы еще вчера решили, что именно сюда побежим. Тем более, мы еще никогда на другой берег по этому мостику не ходили. А интересно же! Ну и вряд ли нас тут кто-то найдет, несмотря на булку.

На перила я привязал свой носовой платок. Пусть будет такой знак, мне не жалко. Тем более, булка у Витки почти закончилась. Еще, конечно, моя есть, но нам же так много бежать!

– Платок, конечно, птицы не склюют, – вздыхает Витка. – Ну ладно, вряд ли досюда кто-то доберется.

Я, в общем, тоже так думаю.

Она говорит:

– А давай перейдем через этот мост с закрытыми глазами!

– Зачем? – спрашиваю.

Витка хмурится. Она как папа, тоже не любит объяснять. Мы с ней часто из-за этого ругаемся. Но тут она все-таки решила ответить. Ну да, ей же надо меня уговорить! Когда Витке что-то очень надо, она у нас как шелковая!

– Я в сказке читала, – говорит, – что есть такие волшебные заколдованные мосты, по которым надо с закрытыми глазами ходить. Потому что, если идешь с открытыми, тогда из воды вылезают всякие чудища и драконы. И если испугаешься, то мост рухнет, а они тебя сожрут! А если глаза закрыть, то и пугаться нечего. И тогда пройдешь в какую-нибудь волшебную страну или просто в замок к принцессе… Ну вот, давай покабудке этот мост будет считаться заколдованный, а? И мы поэтому с закрытыми глазами пойдем. Ну Витенька, ну пожалуйста!

Она меня редко так называет: «Витенька». Когда надо, чтобы я ей что-нибудь отдал, или подарил, или сделал, как она хочет. Хитрая-хитрая, а я ее давно раскусил. Но пойти по мосту с закрытыми глазами – это мне тоже интересно. Даже жалко, что не сам придумал. Ну так, между прочим, и Витка не сама придумала, она в сказке вычитала. Я вообще-то сказки не очень люблю, там всегда про дураков и принцесс, и они вечно выясняют, кто кому жених-невеста. А мне нравится про пиратов читать: чтобы и путешествия, и война, и клады. Но оказывается, вот какие интересные сказки бывают. Надо же!

– Мы за перила будем держаться, – говорит Витка. – И тогда не упадем. А когда перила закончатся, значит, можно уже глаза открывать.

Ну это она пускай за перила держится. А я и так пройду, не упаду. Вот еще – за перила.

Я так и сказал, а потом прошел по самой середине моста, даже не споткнулся ни разу. И только когда почувствовал, что под ногами не твердо, а немножко мягко, открыл глаза. И точно: стою на траве, на другом берегу. И Витка рядом стоит.

– Ты глаза не открывал? – спрашивает.

Я даже отвечать не стал. И так ясно: я же не дурак, чтобы глаза открывать. А вдруг окажется, что мост не покабудке волшебный? И как тогда?

– Нас, – говорит Витка, – теперь, наверное, уже ни за что не найдут. Мы же по заколдованному мосту речку перешли! А они если даже пойдут, то как по обыкновенному…

– Все равно давай побежим еще немножко, чтобы нас с другого берега не было видно, – говорю. – И булку будем крошить. Чтобы все по правилам.

Она кивает, достает остатки своей булки и кидает на землю, у самого моста.

– Теперь ты свою кроши, у меня уже не осталось.