Первая колония

— Ясное дело! Теперь солнце у меня впереди, а не позади!

Атар был доволен: прекрасное начало! Уже есть украшение колонии и будущий владетель… Ясно, что теперь и другие потянутся. Надо будет организовать на рыночной площади запись колонистов.

В тот же день на рыночной площади встали зазывалы принца, а за ними сидел его слуга с баночкой туши, листками бумаги и кисточкой для записи колонистов. Люди с интересом подходили к зазывалам и расспрашивали про будущую колонию. Принц строго запретил нанятым им зазывалам обманывать людей и дал им ответы на самые важные. по его мнению, вопросы. Диалоги стали проходить в таком стиле.

— Это что, Атар собирается остров у варваров отвоевать? — спросил наемный солдат. — Тогда это по мне.

— Колония будет на новых землях, недавно очищенных от Проклятых. Они очень богатые.

— А когда отправляемся? — уточнил солдат.

— Через год или через два.

— Ну, тогда мне это не подходит!

Словом, подходило много любопытствующих, но никто не записывался. Кого-то отпугивало, что придется уезжать практически без возможности возврата, поскольку очень далеко. Кого-то — что слишком долго ждать. А кто-то просто подходил потешить свое любопытство. Листы к вечеру так и остались чистыми.

Князь в этот вечер, быстрее покончив дела, отправился пировать и развлекаться к Киссе, предложив Атару пойти вместе с ним. Высокородные гетеры держали в качестве своего рода подмастерий обычных полноправных гетер, причем чаще всего лучших, поскольку в Высокородные обычно попадали, побыв сначала ученицей, а затем клиенткой у знаменитой Высокородной, которая могла обеспечить рекомендации трех Высокородных. Правда, и после этого нужно было пройти духовную подготовку и проверку, а также серию тяжелых испытаний, не говоря уже об организации праздника в честь своего подъема до Высокородной. Тем не менее Высокородных гетер было больше, чем Великих Мастеров других специальностей. На Империю их приходилось более ста.

Высокородные, заканчивая карьеру, либо выходили замуж (они считались самыми верными и лучшими женами; даже Император часто женился на гетере, правда, вторым или третьим браком), либо уходили в монастырь или в отшельницы, либо становились наставницами в школе гетер. Полноправные гетеры тоже часто выходили замуж, но за людей ниже рангом и обычно за отцов своих сыновей. Сын от гетеры мог быть легко полностью узаконен и сделан полноправным наследником. Дочь тоже, если не решала продолжить профессию матери, обычно узаконивалась отцом.

— Нет, сегодня я не в духе развлекаться. Подожду уж до охоты, — ответил Атар.

— Кстати, охота, если ничего не случится, будет завтра. Я буду ловить льва для своего зверинца, а не для шкуры, так что нам надо будет брать его в плен.

— Вот это настоящее мужское развлечение! — просиял Атар.

Князь, который уже знал о неудаче первого дня с набором колонистов, ехидно подумал: "Моим людям и в моем княжестве хорошо! Все-таки мудро я поступил, что разрешил набирать у себя без ограничений. Не удивительно, что тебе, дядюшка-принц, очень хочется сейчас выместить свою агрессивность на льве. Но я хитрей тебя: я уже продумал, как использовать случай с Киссой. А ты растерялся, столкнувшись с неудачей. Я тебя повыше ценил, дядя."

На следующий день набор продолжился. Слухи уже разошлись по городу, и на принца здравомыслящие люди смотрели, как на любопытного самоубийцу и чудака. Ведь плыть в колонию придется не меньше, чем полгода. Да еще пару лет ждать отправления. Сгоряча или с перепою еще можно на такое пойти, а вот подумавши…

Правда, в этот день три подвыпивших друга записались в колонию.

Королевская охота с целью пленить льва была привилегией королей, князей и принцев. Герцогам такое право давалось Императором. Так что не все они им обладали. Атаковать льва имели право только самые знатные особы по выбору хозяина охоты. Атакующий должен был быть без доспехов и имел из оружия лишь копье, меч и большой кожаный щит. При этом пользоваться мечом считалось уже постыдным: значит, ты плохой воин. Даже если льва требовалось убить, надо было как можно меньше повредить шкуру. Как только один из охотников ранил льва своим копьем, он считался в поединке со львом и остальные лишь отвлекали льва ложными атаками, если ранивший сам не просил помощи. Это тоже было стыдно, тем более что шкура, почет и награда доставались тому, кто убил льва.

Еще сложнее было, если льва нужно было пленить. Тогда копье намазывалось сильнодействующим снотворным. Надо было ранить льва так, чтобы снотворное попало в кровь в достаточно большом количестве, но ни в коем случае не в вену, поскольку тогда лев умирал. Потерявшего сознание льва рядовые участники охоты укутывали сетями и отвозили в зверинец. При этом ему сразу давалось противоядие.