Первая исповедница

– Когда пришла моя очередь, Совет посочувствовал моей истории, но сказал, что ничем не сможет помочь этой трагедии.

Подозреваю, что мне даже не до конца поверили. Не могу сказать, что виню их. Большинству людей, даже большинству волшебников, очень мало известно о преисподней, поэтому Совет мог понять важность и опасность того, о чем я сообщила им, не больше, чем вникнуть в предложения Мерита. Мой отец понял бы, но эти люди не посвятили жизнь изучению преисподней, как он.

По мнению Совета, конечно, произошла трагедия, но люди Гранденгарта уже погибли, помочь им нельзя. Старейшина заявил, что их задача – забота о живущих.

Никто из Совета не сумел понять, что мое открытие самым непосредственным образом касается живых, сохранения им жизни.

Старейшина посмотрел мне в глаза и сказал: есть множество важных дел, требующих их внимания. Хоть он и не заявил прямо, у меня сложилось впечатление, что он попрекал меня тратой их времени.

Я сказала: я знаю, что все шире разворачивается с каждым днем война, и очень хорошо все понимаю, но как колдунья и говорящая с духами уверена – то, о чем я говорила, чрезвычайно важно и напрямую связано с войной. Я заявила, что суть происходящего гораздо значительнее, чем им кажется, и что мы в гораздо большей опасности, чем кто-либо понимает.

Магда много раз стояла перед Советом и очень хорошо знала их равнодушие.

– Что они ответили?

– После минутного размышления Старейшина откинулся на спинку кресла и предложил мне самой поискать волшебника, который согласится мне помочь. Он заявил, что если мне удастся найти такого, то я могу воспользоваться его помощью.

Один из членов Совета усмехнулся и предложил мне обратиться за помощью к молодому волшебнику Мериту – возможно, тем самым я смогу отвлечь его от мечтаний.

Магда испугалась, начиная понимать, чем все закончилось.

Глава 34

– Поэтому, – сказала Исидора, – боясь того, что враги могли сделать с собранными телами, и того, что они способны помешать душам этих несчастных попасть в мир духов, и всего того, ради чего они творят такие ужасные вещи, я решила: лучшее, что я могу сделать, – найти волшебника Мерита.

Магде не нравилось развитие этой истории, особенно потому, что она уже знала, что волшебник забрал глаза Исидоры, и потому, что Мерит как будто бы и раньше тайно превращал людей с помощью магии в нечто противное их природе. Она знала, что подобные изменения могут быть и небольшими, но некоторые, например сильфида, казались ей чудовищными трансформациями.

– Выспрашивая, как найти Мерита, я заметила, что люди не посмеивались над ним, как это делал Совет. Мерита боялись.

Магду удивила эта новость, особенно после того, как Совет отказал ему.

– Боялись? Потому что он превращал людей в оружие?

– Ну да, отчасти, но скорее вовсе не поэтому. Его боялись, потому что он творец.

– Творец? – Магда склонилась ближе. – Вы уверены?

Она знала, что деяния подобных волшебников всегда внушают людям страх, и не без причины. Она знала, что истинные творцы появляются крайне редко и относятся к ним, как правило, неоднозначно. Она стала лучше понимать, почему Совет не захотел принять предложение Мерита.

Исидора кивнула.

– Это одна из граней его магического дара. Он создает самые разнообразные вещи, от изысканных кожаных переплетов, защищающих магические книги, до всевозможного холодного оружия, которое рубит так, как не может обычная сталь, оттого что металл невообразимым образом сочетается с магией. А еще он высекает красивые статуи из мрамора.

В комнате Мерита оказалось множество металлических предметов – разбросанных по полу, сложенных возле статуй и наваленных кучами по углам. На одних столах – ножи, уложенные горками, на других – аккуратно разложенные мечи. Никогда в жизни не видела ничего подобного. Отчасти это напомнило мне кузницу, в которой я когда-то побывала, только более чистую и заметно улучшенную, что ли.

Магда улыбнулась.

– Мне знакомы завалы вещей по углам. Мой муж был творцом, хотя я редко слышала, чтобы его так называли.

– В самом деле? – спросила Исидора. – Барах был творцом, не только боевым чародеем?

Магда кивнула.

– Когда я с ним познакомилась, он уже был Первым волшебником, поэтому люди видели в нем только волшебника.

По сути, люди стеснялись называть его творцом и потому старались обращаться к нему «Первый волшебник».

– Несмотря на свою должность и высокую ответственность, – призналась Магда, – Барах всегда занимался созданием различных вещей. Он часто сидел за рабочим столом поздно ночью и создавал невиданно замысловатые вещицы. При этом я знала, что некоторые из этих вещиц, какими бы красивыми они ни были, на самом деле смертельно опасны.

Вскоре после того как мы поженились я спросила его, почему, при таких обязанностях и прочих делах, которые ему следовало делать, он корпит у стола, создавая предметы. Он улыбнулся и сказал, что он творец и вынужден создавать их.

– Да, таковы творцы, – согласилась Исидора. – Творчество в великом и малом определяет все их действия.