Первая исповедница

По сравнению с Меритом, когда они оказались рядом, генерал выглядел не таким крупным и мускулистым, каким ей всегда казался.

– Генерал Грандвол, мы можем поговорить наедине? Мне нужно спросить кое о чем.

– Конечно, конечно, – сказал он, улыбаясь, и указал ей широким жестом в сторону ниши чуть дальше по коридору, в которой стояли статуи прославленных воинов древности.

Прежде чем она успела сказать еще что-либо, генерал, все еще улыбаясь, произнес:

– Должен поздравить вас, госпожа Сирус.

Если прежде Магда просто встревожилась, то теперь почувствовала нечто близкое к панике. Но она не успела спросить, что он имеет в виду, – генерал снова заговорил.

– Чудесная новость, просто чудесная. Именно то, что нужно Цитадели. Развеет мрачные настроения.

Недоумение Магды перешло в нешуточные опасения. Она решила разговаривать с ним по возможности осторожно.

– Откуда вы узнали эту новость, генерал?

Он выпрямился и с гордой ухмылкой подцепил пальцами пояс, на котором висело оружие.

– Обвинитель Лотейн сам рассказал мне.

Магда с трудом сдержала удивление.

– Сам рассказал?

Генерал Грандвол кивнул. Затем осмотрелся, желая убедиться, что никто не подслушивает.

– Должен признаться, происходящее в Цитадели рождало во мне беспокойство, но теперь, когда вы выходите замуж за нашего нового Первого волшебника, я почти успокоился. – Он поднял руку и снова оглянулся. – Не бойтесь, я не рассказывал своим людям, что Лотейн будет назначен Первым волшебником. Я знаю, что эту новость следует оставить до оглашения на заседании Совета.

Но самая главная новость, на мой взгляд, – та, что вы снова станете женой нашего Первого волшебника. Узнав об этом, я испытал невыразимое облегчение.

Магда и Мерит украдкой переглянулись.

Она не сдержалась.

– Почему облегчение?

Он поднял брови.

– Госпожа Сирус, вас уважают. Возможно, вы не в курсе, но к вашим словам прислушивались и ваше мнение ценили. Люди знают, что вы говорили перед Советом всегда по важным причинам, зачастую становясь голосом совести. Вы всегда выступали в защиту тех, у кого нет своего голоса в Совете. Этим вы заслужили уважение многих в Цитадели.

Многие сомневались насчет Лотейна, как раз из-за того, о чем вы говорили, да и ваши слова добавили им беспокойства. Но при этом, однако, есть и другие, кто верит в Лотейна, считает его нашим спасителем, избавляющим нас от бесконечных предателей. Люди, верящие в Лотейна, готовы перерезать вам горло. Поэтому меня беспокоила ваша безопасность – ведь истинно верующие зачастую неразборчивы в средствах.

Однако Лотейн все мне объяснил. Он растолковал, что, горюя о самоубийстве Бараха, вы получили нервное расстройство, вот и все. Такое глубокое горе, сказал он, может сказаться даже на хороших людях и повести их по ложному пути. В таких случаях следует проявлять снисходительность.

Но вы выходите за него замуж, и это устраняет сложности и отменяет любые опасения, связанные с тем, что Лотейн назначен Первым волшебником. Люди будут очень рады узнать, что вы ему доверяете. Настолько, что даже выходите за него! – Он стукнул себя в грудь кулаком. – Я обрадовался и успокоился! Должен сказать, что именно это действительно успокоит всю Цитадель. И не могу передать, как счастлив, что вы еще раз станете женой Первого волшебника.

Магда как могла постаралась скрыть свою ярость.

– А кто это здесь с вами? – спросил генерал и уставился на Мерита своим обычным подозрительным взглядом.

– Я Мерит, – сказал волшебник с приятной улыбкой, но она все же заметила ее деланность.

Мерит протянул руку. Генерал Грандвол, все еще с подозрительностью во взгляде, пожал ее.

– Мерит – творец, – сказала Магда, вновь переключая внимание генерала на себя. – Поскольку я не умею пользоваться инструментами Бараха, я отдаю их Мериту. Он найдет им лучшее применение.

– А-а, – сказал генерал, кивком показывая, что его подозрения развеяны. – Разумный поступок. Уверен, что Первый волшебник Барах это одобрил бы.

– Именно так я и подумала, – сказала Магда.

Генерал Грандвол наклонился к ней ближе.

– Так о чем вы хотели меня спросить?

Застигнутая врасплох, Магда судорожно пыталась решить, что сказать.

Если этот человек сейчас на стороне Лотейна, она не может открыться ему в своем желании увидеть колдунью, которую Лотейн намерен приговорить к смерти. В первый миг ей хотелось доверительно признаться, что она ни при каких обстоятельствах не собирается выходить за Лотейна. Она негодовала на Лотейна за наглость – он не имел права объявлять, что она выходит за него замуж.

Пока он пристально смотрел, ожидая ответа, она напомнила себе об осторожности. Нельзя было рисковать, раскрываясь ему.

– Ну, – сказала она, – Мерит пошел со мной посмотреть на инструменты Бараха, я уже говорила. Мы проходили тут рядом, и я понадеялась, что удастся встретиться с вами и спросить, нашли ли человека, убившего Исидору, говорящую с духами.

– О духи. – Генерал нахмурился. – Нет. Нам не удалось ничего найти. Но, что еще более тревожно, – она не единственная, кого убили так зверски.

Магда разочарованно вздохнула.