Перстень Люцифера

Среднему и мелкому сословию потусторонних сил самим не возбранялось жить среди людей, но им навсегда было заказано вводить людей в свой круг. Вот поэтому и надеялись сначала и Женька, и Всадник, что Мышатник не посмеет воспользоваться силой Перстня, ему это запрещал Закон.

И Мышатник не сделал бы сам этого из суеверного страха перед Законом, который был обязателен для всех: и для Высших Демонов, и для Демонов Средней Руки, и для Младших Демонов. Но он оказался злее, подлее, а главное, умнее, чем о нем думали и Всадник, и сама Женька. Он привлек на помощь человека, который в Законе, в случае с Перстнем не упоминался. Конечно, власть Всадников велика, почти безгранична, но пока они узнают об этом, Мышатник, стремящийся всю жизнь к власти, может подчинить себе с помощью Перстня ни в чем неповинных людей, которые даже не подозревают о безумных игрищах демонов.

И эти хрупкие человеческие судьбы оказались в руках у Женьки. Сейчас же ее волновало, что же произошло с Всадником?

А тем временем Всадник мрачно разглядывал покрывшие уже все кирпичи в стенке знаки с буквой "М" и короной над нею. Он ударил кулаком в стену, по ней прошла трещина, и она разошлась

в стороны...

Мышатник сидел за столом, словно и не вставал из-за него с тех самых пор, как Всадник покинул подвал. На столе стояли еще неубранные бокалы и бутыль с ядом. Он приподнял голову и тяжелым взглядом молча уставился на гостя, даже не привстав с места.

- Я думал, что ты правильно понял меня, Мышатник, - зло заговорил Всадник без всяких вступлений. - Но ты решил делать по-своему. Учти второго шанса у тебя не будет...

- О чем это ты? - не скрывая насмешки отозвался Мышатник, загораясь глазами. - Чем это я вызвал твой гнев?

- Ты продолжаешь клеймить кирпичи королевским знаком, значит ты подтверждаешь свои претензии на Корону. Мы подарили ее Королеве Мышиного Царства. И власть тоже. Если мы что-то дарим, мы дарим навсегда. И никому не позволяем покушаться на наши дары. Мыши сами выбирают себе Мышиную Королеву...

- Или Короля! - ощерился Мышатник.

- Или Короля, - согласился Всадник. - Учти, Мышатник, я не люблю, когда меня перебивают. Короля, или Королеву, это их дело, и это их, мышиный, выбор. Но не твой и не мой. Тем более, что ты никогда не принадлежал к мышиному племени. Ты жил среди крыс и рожден ты крысой. Но у крыс нет Короны. Корона - это Власть и Закон. А у крыс власть и закон один - сила! У них власть берут боем, а не голосованием. Ты не хочешь брать власть в бою. Ты хочешь стать Королем мышей. А ты не хочешь, чтобы они узнали, почему тебя зовут Мышатником? Или, может, рассказать почему тебя прогнали крысы? Потому, что ты - боялся. Боялся вступить в бой за добычу, боялся драться с сильными, и поэтому отдавал им свою добычу, а сам, чтобы не помереть с голода, воровал по ночам мышат. Крысы недолюбливают мышей, но никогда их не трогают, признавая дальнее родство. И когда узнали, что ты воруешь и поедаешь мышат, тебя изгнали. Изгнали навсегда, и в знак особого презрения ты и получил свое имя - Мышатник. Это ты позже, когда все позабылось, придумал историю о том, что ты потомок древнего мышиного рода и что в твоих жилах течет королевская кровь. Крысы забыли про тебя. Но мы помним. Мы помним все. Мы не имеем права вмешиваться ни в какие войны на Земле, справедливы они, или нет. Но в двух случаях мы имеем право вмешаться: когда отбирают Корону, подаренную нами, или когда на Корону претендует тот, кто хотя бы когда-то отнимал жизнь у своих будущих подданных. В данном случае присутствуют обе причины: ты претендуешь на подаренную нами не тебе Корону, и ты повинен в гибели детей тех, кем собираешься управлять. Мы не только имеем право, мы обязаны вмешаться. Я предупреждал тебя, у тебя было время исправить свою оплошность. Ты не сделал этого. Что ж, будем считать, что это - твой выбор...

- О чем ты?! О чем это?! - в притворном испуге замахал руками Мышатник. - Как мог я решиться на такое?! Я - ничтожно малый, как мог я сравниться с такими как вы?! Я хотел помочь найти вам Перстень, и просто совсем забыл про то, что нужно уничтожить вензеля. Я верну то, что принадлежит по праву только вам, а вы вернете мне свое расположение, и больше ничего,

ровным счетом ничего, никакой награды... Прошу...

И Мышатник, изогнувшись в шутовском поклоне, приглашающе указал на крохотную дверь, в которую он входил, предварительно уменьшаясь. Всадник посмотрел на дверцу со злой усмешкой, повернулся к Мыштнику и в руке у него, словно зажатая в кулаке молния, сверкнула сталь клинка.

Мышатник отпрянул от неожиданности, а лицо его исказила гримаса страха и ненависти.

Всадник усмехнулся уголком рта, и кончиком шпаги прочертил в том месте, где была крохотная дверца, прямоугольник. Раздался тихий треск и камни рассыпались облаком пыли, открыв проход, в который Всадник мог войти не нагибаясь.