Перст судьбы

– Ах, не взяла я с собой колеса. Хотела прихватить, да позабыла, – рассмеялась Лайра.

– А твой спутник? – Карл вопросительно глянул на меня.

– Тиано? Он лурс-полукровка.

– Он не сможет починить колесо? – Карл слегка пнул обломки носком сапога. Он говорил так, будто меня тут вообще не было.

Я глянул на перекрученные в узел обломки.

– Нет, не смогу. Выпрягайте лошадок, сажайте дам верхом, а сами следом. Дружно все дойдем.

– А говорили, что лурсы в механике просто кудесники, – фыркнул Карл, не подумав, что кудеснику потребен его инструмент и мастерская, а на обочине дороги соорудить голыми руками новое колесо даже лурс не сумеет. – Врут, значит.

Однако совету моему они последовали: лошадей выпрягли, искалеченную повозку бросили. Только не посадили верхом дам, а навьючили на лошадей свой весьма солидный багаж. Еще пару тюков и лютню нагрузили на Серого. Далее двинулись все, кроме Лайры, пешком. Впрочем, нам повезло: не прошли мы и тысячи шагов, как воздух вдали задрожал жарким маревом, покачнулись по краям дороги столетние ели и будто рухнул в прорезь сцены тщательно расписанный занавес. Перед нами возник замок, высоченный, серый, за зубцами стен донжон, опущенный на массивных цепях мост, привратные башни с островерхими крышами, крытыми жарко вспыхивающей в солнечных лучах черепицей. Реяли в небе узкие языки разноцветных вымпелов, поднимался над трубами лихими завитками дым из печей. Я отчетливо ощутил запах свежего пшеничного хлеба.

– А кто хозяин замка? – спросил я, ускоряя шаги, и теперь наконец отпустил луку седла моей спутницы.

Замок впереди качнулся, будто вновь волна жаркого воздуха его заслонила, но не исчез.

– Как кто? Первый император Домирья, – отвечала со смехом Лайра.

В первый миг я подумал, что она шутит. Но оказалось, что нет.

Глава 5. Мост

Замок врос в береговой утес вместе с изломом высоченных стен и частоколом вековых деревьев, отрезанный от леса глубоким рвом. Вода была ярко-синей в реке и темной, почти черной – в замковом рву.

Страж стоял перед опущенным мостом на широкой мощеной площади. Зачем эта площадь между лесом и подъемным мостом, для чего? Для повозок гостей? Для ярмарок? Сейчас мы остановились здесь, на неуютном просторе, невольно представляя нацеленные в нас с высоких стен арбалеты. Страж был огромный – широкоплечий, крепконогий, с толстой шеей и почти квадратной головой, обритой наголо. Кожа его была темно-оливкового цвета, нос приплюснут, толстые губы изувечены. Безбровый, с набрякшими веками, с черными, почти без белков, глазами, настолько черными, что радужку нельзя было отличить от зрачков. Он смотрел прямо перед собой, почти не мигая и как будто не видя нас. Обнаженный по пояс, в кожаных штанах до колен, с широким кожаным поясом, закрывающим живот от ударов, он сжимал в руках двуручный меч, острие которого упиралось меж босых стоп в черную щелину между камнями.

– Страж, – сказала одними губами Лайра и окинула взглядом спутников – прежде всего троицу мужчин, которых пришлось ссадить с разбитой повозки.

– И что? – спросил я, чувствуя неприятный холодок в животе, хотя на меня она даже не посмотрела.

– А то, что никто на торжество еще не входил в замок. Значит, надобно со стражем сразиться и победить. Тогда и путь откроется.

В правилах Лайра, надо полагать, была осведомлена лучше всех.

– А твое приглашение?

– Только для меня. Я могу войти. Остальные собираются сидеть за воротами? – фыркнула Лайра.

Я тоже покосился на троицу парней. Старшим среди них был явно Карл. Меч – тонкий и не слишком длинный – висел у него на боку, лютня – за спиной. Но я даже не был уверен, что он когда-нибудь доставал этот меч из ножен. Двое других стихопевцев были моложе и выше Карла, но против стража они бы, пожалуй, и вдвоем не смогли бы выстоять. Один был слишком худосочен и, хотя имел при себе и меч, и кинжал, не выглядел серьезным бойцом. Другой, длинноволосый, в полосатом колете и новомодных пышных штанах, был и вовсе безоружен, если не считать ножа в самодельных ножнах, скорее всего, пригодного только для разрезания мяса за обедом.

– Может, подождем кого? – спросил Карл.

– Можно и подождать, – отозвалась Лайра, – но тогда вам придется ночевать в лесу.

Страж стоял почти недвижно, и, если бы он не поводил изредка плечами, можно было бы подумать, что он и неживой вовсе.

– Карл, ты же у нас герой! – попыталась подольститься к своему спутнику одна из девиц.

– Я – менестрель! – отозвался Карл. – Меня беречь надобно. Вот разве что Ганс…

– Я – фехтовальщик, а не лесоруб, – отшатнулся худосочный быстроглазый Ганс.

– Я бы сеть на него накинул, – хмыкнул третий. – Ну почему ни у кого из нас нет сети? – И на всякий случай немного посторонился, так, чтобы оказаться за спинами оружных спутников, хотя страж не делал попытки наступать.