Читаем ПЕРПЕНДИКУЛЯР полностью

Они могут добывать полезные ископаемые, поедать вредные. В общем, кушать отходы и превращать их в доходы. В отличие от нас.

Артист оригинального жанра если и съест какую-нибудь несчастную шпагу, то на этом всё и закончится. И ничего, кроме аплодисментов.

А насекомые так устроены, что если какого-нибудь завалящего жучка уговорить съесть порох, то на выходе получится по меньшей мере необогащенный уран. А уж обогатить его - это мы и сами сможем.

Слава Богу, почти весь ХХ век напролет этим занимались. На Западе в основном обогащались сами, а мы обогащали исключительно уран. Поди-ка теперь, отними у него наше кровное...

Так вот, Семеныч "на кончике пера" установил, что если очень удачно скрестить пчелу с пауком, то их потомство сможет производить съедобную ткань очень высокого качества, правда если их об этом хорошо попросить по-английски (русского языка они почему-то пока не понимают).

Надоели тебе брюки из этой ткани - выстирал их и съел на обед, или угостил ими гостя. Воображаю себе меню XXI века :

"Тушеные трусики под маринадом",

"Суп-харчо с модной дубленкой",

"Киселек клубничный из купальничков" и т.п.

Жаль, не удалось ему довести до конца этот глобальный эксперимент. Скрестить-то он их скрестил (всегда был мастер по этой части), а вот обучить английскому языку как ни бился - не смог. Может быть, потому, что сам его толком не знал.

– Но сдается мне,- говорил,- что чем экономические эксперименты на нас ставить, лучше бы в нашем правительстве начали обучать мошек английскому языку. Результаты появились бы гораздо быстрее."

Да кстати, так кто же такой, собственно, Семеныч? И благодаря чему он стал легендарной личностью (хотя бы даже и в узком кругу)?

Банкир, крупный промышленник? Ничуть не бывало.

Видный военачальник? Да вроде, нет.

Артист, известный мафиози? Как-то не замечалось...

Знатный токарь, политик? Да упаси Господь!

Ну в таком случае - герой анекдотов, скажете вы и будете частично правы. Потому как это единственная оставшаяся причина известности человека.

Стать при жизни героем хотя бы одного единственного анекдота - это не каждому дано, не всякому выпадает такая честь. Ученым еще предстоит выяснить парадоксальные законы кадрового формирования личного состава героев анекдотов. Ведь уму непостижимое соседство!

Здесь в одном ряду (представьте-ка это!) стоят:

– герой гражданской войны Василий Иванович (в комплекте с Петькой, Фурмановым и Анкой-пулеметчицей);

– герой народного детского мультфильма Крокодил Гена (в комплекте с Чебурашкой и старухой Шапокляк);

– герой невидимого фронта Максим Максимыч Штирлиц (он же Макс Исаев);

– главы государств, правительств вперемешку с лицами животного и

растительного происхождения;

– сантехники в обнимку с тещами, и так далее и далее.

Ничего себе групповой портретик?

Так вот, из того немногого, что нам известно про Семеныча, это то, что он с самого детства подался в военные, но (по плохо и некачественно проверенным данным) был из рядов уволен "за чрезмерные успехи в службе, отягченные склонностью к науке и философии".

Для маловеров и скептиков поясняю, что для вооруженных рядов каких-либо сил и то и другое является ужаснейшим дефектом наряду с пожизненным энурезом и отсутствием всех конечностей.

Утверждали, что в канун увольнения, когда отмечали круглую дату полгода со дня выдачи последней зарплаты - сослуживцы в благодарность за совместно прожитые годы составили ему не совсем серьезную характеристику, которую пьяненький кадровик всерьез подшил к всамделишному личному делу.

В ней значилось :

<p>" Х А Р К Д Е Р И С Т И К А</p>

Шнапс-капитан Бляхер (Леон Семеныч - прим.авт.) - на фото лучше не смотреть - слывет в коллективе старшим таксидермистом и специалистом по эпидермиям.

С товарищами по работе абсурден, всегда пользуется ими. Активен, посещает платную группу риска, является её постоянным членом.

Неодержим при исполнении.

Обладает твердым шанкром, имеет несколько образований, чему способствовали многие увлечения. Может дать по очку вперед.

Отличный спортсмен, занимается какофонией и полигамией.

Здоров, силен, прожорлив, настоящий полиглот.

Акупунктурен и педерантичен. Свои супружеские права и чужие супружеские обязанности исполняет только во внерабочее время.

Соблюдает породу, из любви к животным воспитывает двух ваучеров.

Является изобретателем, придумал вечный двигатель на разнице потенций.

Настоящая характеристика является сугубо положительной на него и дана для немедленного использования в месте отправления."

При увольнении "из рядов", бегло просмотрев этот документ, ответственное лицо сказало ему на прощание:

– Изобретатели нам не нужны. У нас сполняют, а не изобретают. Изобретатель, понимаешь!.. Мог бы свой наработанный годами твердый шанкр употребить и с большей пользой для службы.

Вот такой он, наш Семеныч! Жаль, на Гаваи подался...

<p>--------------------</p>

Так, будучи, в некотором роде, "пассивным курильщиком", Галактион вплотную подошел к открытию новых законов пространства-времени-сознания на примере трехмерно-четырехмерной земной жизни.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза