Пёрл-Харбор, 7 декабря 1941 года - Быль и небыль

В 12.10 с Оаху вылетели девять самолетов, которые обследовали водные просторы на 200 миль к северу: японского флота не видно. В штабе Киммеля, однако, не позаботились опросить тех, кто что-то знал. Майор Лондон тщетно пытался доложить, что, когда его "Б-17" прибыл к Гавайям, японские самолеты прилетали и улетали на север. Его не слушали. Радиолокационные установки, в том числе на горе Опана, вновь работали. Они передали в информационный центр все необходимые данные об обратном курсе самолетов. Но в штабах флота никому не пришло в голову запросить этот армейский центр, забыв, что радар дает возможность проследить не только подход, но и уход самолетов.

О местонахождении врага не было ничего известно, дикие слухи с быстротой молнии облетали Оаху.

С едким сарказмом автор документальной книги "День позора" У. Лорд писал: "В довершение несчастий вышло указание - собрать всех говорящих по-японски. Распространялись самые неприятные слухи. Младший лейтенант Джон Ландрет слышал, что по радио объявили о японской высадке у Даймонд Хед. Радист Лафата со "Свона" услышал новости похуже: японцы уже взяли Уйкики.

По мнению спасшихся с "Аризоны" на сборном пункте, опасность исходила не с востока, а с запада - сорок японских транспортов стояли у Барбара Пойнте. Дело обстоит куда сложнее, заметил кто-то артиллеристу Ральфу Карлу с "Теннесси", - десант высадился на пляже Уэне. Другие клялись, что японцы высадились на севере. Рабочий доков Джеймс Спагнола узнал, что все северное побережье острова было потеряно. В Шофилде лейтенанта Роя Фостера информировали, что в ближайшие полчаса-час последует вторжение на Шофилд и Уиллер, а сержант морской пехоты Бердет Одекирк точно знал - Шофилд пал.

И как будто морских десантов было недостаточно, распространились слухи, что японские парашютисты дождем сыпятся с небес - на побережье Нанакули на северо-западе, на поля сахарного тростника к юго-западу от острова Форд, на долину Маноа к северу от Гонолулу. Их можно узнать по красному солнцу, нарисованному на спине, или по красной метке над левым нагрудным карманом, или по значку красного солнца на рукаве. Во всяком случае, все они носят синие комбинезоны"{77}.

Немедленно отправлялись отряды, чтобы проверить эти сообщения и затем опровергнуть их. Громадную тревогу вызывали местные японцы. Говорили о том, что вот-вот начнется восстание. Очевидцы утверждали, будто шофер-японец на тяжелом грузовике с цистерной для молока разъезжал по аэродрому Уиллер, отбивая хвосты у самолетов, и был на месте застрелен бдительным офицером.

Разнесся слух, будто японские агенты отравили источник воды у аэродрома Эва. Узнав об этом, люди, пившие воду, почувствовали себя плохо и были доставлены в госпиталь. Попытка подполковника Фрэнка Лейна опробовать воду не удалась: собачка, избранная для проверки, подозрительно упрямилась, отказывалась лакать воду. Другой пес попал под куда более тяжкое подозрение. Некий бдительный обыватель доложил военным властям, что "на пляже Эва собака лает шифром в направлении подводной лодки у побережья". Опрашивавший его офицер отметил: заявитель "был абсолютно серьезен и верил в то, что говорил".

Жителей Оаху, японцев по происхождению, принимали за переодетых вражеских солдат. Среди местных японцев распространился слух: американская армия, мол, перебьет их всех до одного. Затем якобы планы американцев изменились: всех мужчин-японцев расстреляют, а женщин заморят голодом. Американские солдаты на каждом шагу грозили японцам оружием, а ФБР и полиция не смогли реализовать свои обширные планы ареста "подозрительных" только по причине нехватки грузовиков и охраны.

В 11.15 губернатор островов 72-летний Джозеф Пойндекстер дрожащим голосом прочитал по радио прокламацию о введении чрезвычайного положения. Он уже был смертельно напуган: зенитный снаряд разорвался рядом с его машиной по дороге, другой - залетел в здание губернаторского дворца. Не успел губернатор закончить чтение, как позвонили из штаба, приказав немедленно прекратить передачу: ожидается новый налет, и самолеты используют работающую радиостанцию как приводной маяк. Молодые помощники губернатора повиновались приказу. Они, не вдаваясь в объяснения, схватили его, вытащили на улицу, стремительно посадили в машину. Шофер резко взял с места, и машина вихрем помчалась по улицам Гонолулу. Ошеломленный губернатор серьезно решил, что допустил какую-то фатальную ошибку в передаче и арестован военными властями.

В полдень на улицах Пёрл-Харбора и в военных городках у аэродромов появились машины с громкоговорителями. Семьям военнослужащих приказывалось эвакуироваться без промедления. Перепуганные женщины, собрав детей и прихватив кое-какие вещи, заполняли грузовики и автобусы, свозившие их к университету в Гонолулу и зданиям школ. Там в страшной тесноте они с волнением ожидали новых ужасов.