Пёрл-Харбор, 7 декабря 1941 года - Быль и небыль

В 9 часов утра документ был доставлен в кабинет Старка. Прочитав его, адмирал воскликнул: "Боже мой! Это означает войну. Я должен немедленно предупредить Киммеля". Однако Старк не сделал этого, а попытался найти Маршалла. Генерал совершал обычную утреннюю верховую прогулку в окрестностях Вашингтона. Вице-адмирал Уилкинсон все же посоветовал позвонить по прямому телефону с кодирующим устройством Киммелю.

Присутствовавший капитан А. Макколлум застыл в удивлении - Старк, помешанный на соблюдении военной тайны, положил руку на трубку телефона! Но "Бетти" в его характере взяла верх. "Нет, - нерешительно произнес он, - я лучше позвоню президенту". Телефонный узел Белого дома ответил: президент занят. С видимым облегчением Старк положил трубку и объявил: он дождется возвращения Маршалла.

В 10 часов утра военно-морской адъютант президента Берделл принес Рузвельту четырнадцатую часть японского ответа. Президент еще не встал и просмотрел ее в постели. Он заметил: "Похоже на то, что японцы собираются разорвать отношения" - и отпустил адъютанта. Вошел личный врач президента адмирал Р. Макинтайр, занявшийся осмотром пациента, на что потребовалось два часа. В течение их было запрещено беспокоить президента и по телефону, в чем убедился Старк.

В 10.30 в кабинете государственного секретаря собрались Хэлл, Стимсон и Нокс. Они занялись рутинным делом - обсуждением проекта послания президента конгрессу. Совещание прервал Крамер, который примерно в 10.45, взмыленный, бегом, принес расшифрованное указание Токио Номура и Курусу вручить ноту в 13.00. Хэлл высказал твердое убеждение в том, что "Япония готовит какой-то дьявольский ход". Все трое принялись гадать, где будет нанесен удар. На всякий случай решили подготовить ультиматум Японии. Хэлл продиктовал стенографистке текст: "Учитывая жизненно важные интересы США, Великобритании и Голландской Индии, любое выдвижение японских экспедиционных сил в воды вблизи Филиппин или в Южно-Китайское море южнее 10° северной широты будет по необходимости рассматриваться указанными правительствами как враждебный акт". Свершив государственное дело, трое министров в 12.00 прервали труды и отправились на ленч.

В 11.25 Маршалл, окончив верховую прогулку и приняв душ, появился, наконец, на службе. Неторопливо прочитал документ. Посвященные в "чудо" помощники гарцевали от нетерпения перед столом Маршалла, напрасно пытаясь привлечь его внимание к тому, что ноту надлежало вручить в 13.00. Затем Маршалл переговорил по телефону со Старком. Они решили, что отдаленным гарнизонам, включая Гавайские острова, нужно направить предупреждение в штабы армии. Специального предупреждения флоту не посылать. Маршалл написал телеграмму: "Сегодня в 13.00 по восточному поясному времени Япония намерена сделать представление, равносильное ультиматуму. Японские послы имеют указание о немедленном уничтожении своих шифровальных машин. Что именно может быть предпринято в назначенный час, нам неизвестно, однако будьте в соответствующей готовности. С настоящей телеграммой ознакомьте военно-морское командование"{296}.

Генерал Маршалл имел богатый выбор возможностей для скорейшей передачи предупреждения. На его столе стоял телефон с кодирующим устройством, обеспечивавший прямую связь со штабом Шорта. ФБР располагало собственной телефонной линией с Гавайскими островами. Старк предложил использовать радиостанцию военно-морского флота, более мощную, чем радиостанция армии. Маршалл избрал путь, который оказался самым медленным, - в 11.52 телеграмма была передана на радиостанцию армии. Там потеряли драгоценное время, разбирая почерк генерала, - Маршалл отнюдь не был мастером каллиграфии. С трудом разобрали текст и зашифровали его.

С Гавайскими островами связаться через армейскую радиостанцию не удалось, - как назло, мешали атмосферные помехи, и телеграмму направили через обычные коммерческие каналы связи - компанию "Вестерн юнион". На шифрограмме отправитель - штаб армии - не проставил грифа "срочно". По получении на станции компании в Гонолулу (через три минуты после 13.00 по вашингтонскому времени) ее положили в ящик почты для форта Шафтер. Юноше-посыльному еще предстояло на мотоцикле привезти шифровку в штаб генерала Шорта.

Она была исправно передана и вручена адресату. Через несколько часов после окончания налета на Пёрл-Харбор{*15}.

С отправкой предупреждения на Гавайские острова государственные и военные деятели в Вашингтоне сочли свою миссию оконченной, за исключением Хэлла, знавшего, что ему придется получить от Номура и Курусу пространный документ, текст которого он уже изучил. Офицеры разведки еще посудачили, пытаясь решить, что именно собирается предпринять Япония в 13.00. Они подсчитали поясное время и высказали предположение, что в этот час - на рассвете или до него - в Тонкинском заливе или у Филиппин может что-нибудь произойти. О Гавайях никто не думал - там будет 7.30 утра.