Периферийные устройства

– Что людей сейчас меньше, чем было в наше время. А тебе?

– Сменила тему. Она объяснила, почему меньше?

– Пообещала объяснить, когда будет время.

– А ты что думаешь?

– Ты заметила, она считает, что у них всё – отстой?

– Она тебе сказала?

– Нет, но по ней видно. Ты заметила?

Флинн кивнула.

64. Стерильно

Бар был заперт. Недертон снова прижал большой палец к стальному овалу. Ничего не произошло.

Однако он заметил, что ничуть не огорчился. Может, так чувствуют себя те, кто поставил ламинаты в Патни. Мысль была настолько необычная, что Недертон огляделся, словно проверяя: не видел ли кто, как она у него мелькнула. Видимо, он находился в каком-то сложном биофармакологическом состоянии, «медичи» что-то сделал с его допаминовыми уровнями, рецепторами – в общем, с чем-то. Радуйся, посоветовал он себе, хотя, возможно, все было не так просто.

Тлен сказала Недертону, что заснул он сразу и спал беспробудно до самого появления Бертона. «Медичи», объяснила она, эмулировал эффект гораздо более долгой фазы быстрого сна, чем на самом деле, и еще много чего. Однако, после того как они усадили Оссиана в кресло, Тлен отправила Недертона досыпать, предварительно еще раз приложив «медичи» к его руке. После того крайне неаппетитного и кровавого, что происходило с Оссианом, процедура казалась негигиеничной, хотя Недертон знал, что на своем наноуровне «медичи» всегда стерилен.

Теперь он проснулся снова и спустился по лестнице-сырорезке. В яхте никого не было, кроме двух перифералей. Приятель Флинн, Коннер, оставил свою на шикарной кровати Зубова-деда. Она лежала, раскинув руки крестом и плотно сдвинув щиколотки.

Появилась эмблема Лоубир – пульсирующая корона. Недертон стоял лицом к столу, и создавалось впечатление, что в кресле за мраморной столешницей сидит коронованный призрачный сотрудник «Милагрос Сольветры», фирмы тоже по-своему призрачной.

– Да?

Эмблема перестала мигать.

– Вы спали, – сказала Лоубир.

– Появился брат Флинн. Неожиданно, – ответил он.

– Его тщательно отбирали в армию за исключительное сочетание импульсивности и объективного расчета.

Недертон чуть повернул голову, переместив эмблему за окно, но теперь казалось, что призрак стоит снаружи, смотрит внутрь.

– Мне показалось, что он все-таки уравновешеннее того, другого.

– Изначально так не было. Их армейские досье сохранились в нашем мире со времен до вмешательства Льва. Они оба искалечены, в разной степени.

– Мне было неприятно, что он в ее периферали. – Говоря, Недертон подошел ближе к окну, поскольку заметил, что вдалеке вроде бы запульсировала арка.

Загорелась другая, ближе, и он увидел Оссиана, который шел к гобивагену, как-то странно выставив вперед чуть согнутые в локтях руки.

– У Оссиана такой вид, будто он толкает что-то, чего здесь нет.

– Русскую коляску. Я поручила техникам в срезе Льва ее разобрать.

– Коляску? – Тут Недертон вспомнил, что видел ее, завуалированную, в прихожей.

– Мы сделали практически невозможным хранение запрещенного оружия. То, что извлекут из коляски, будет почти стерильно.

– В каком смысле стерильно? – спросил Недертон. Ему представился «медичи».

– Лишено опознавательных знаков.

– Зачем оно вам?

– Вы ели? – спросила Лоубир, пропуская вопрос мимо ушей.

– Нет. – Он внезапно понял, что и впрямь голоден.

– Тогда лучше подождать, – сказала Лоубир.

– Чего подождать?

Но ее эмблема уже исчезла.

65. Черный ход в настоящее

Фаба занимала один конец торгового центра, ближе к городу, «Суши-лавка» – противоположный, их разделяли три пустых магазина. Тот, что сразу за фабой, зачах, когда схлынула мода на пейнтбольных мини-роботов. В соседнем, пока он еще работал, наращивали ногти и волосы. Третий на памяти Флинн был закрыт всегда.

Бертон припарковал прокатную машину перед бывшим мини-пейнтболом. Серый полимер, которым витрины замазали изнутри, уже начал лупиться по углам.

– Теперь он наш, – сказал Бертон.

– Кто «он»?

– Вот. – Бертон указал прямо вперед.

– Арендовали?

– Купили.

– Кто купил?

– «Сольветра».

– «Сольветра» купила магазин?

– Торговый центр. Сегодня утром порешили.

– Кого порешили?

– Не кого, а что. Дело. Бумаги выправляют прямо сейчас.

Флинн не знала, что труднее вообразить: деньги, на которые можно приобрести торговый центр, или идиота, который на него польстится.

– А на фига?

– Мейкону надо где-то держать принтеры. Нам нужно место для работы. К Шайлен мы все не влезем. Она, кстати, толкнула свой бизнес «Сольветре».

– Чего?

– Глянула на тебя, на Мейкона, решила, ей тоже надо. А мы не можем вести дела из трейлера. Да и лучше, если вся веселуха будет подальше от мамы.

– Да, наверное, – сказала Флинн.

– У нас тут дроны в воздухе и еще на подходе, ими занимается Карлос. Главное, не будет этой петрушки, когда адвокаты из Клэнтона возят наличку мешками: в банк не положишь, налоги не заплатишь, отмывать – половину отдашь дяде. Все равно что деньги от лепил. Если мы в «Сольветре США», это наша зарплата. Зарплата и дивиденды.

– А чем занимается «Сольветра США»?

– Строительством и недвижкой. С сегодняшнего дня. У адвокатов готовы документы тебе на подпись.