Пережить ночь

Конечно, Чарли помнила. Но то была ее личная романтическая комедия, а значит, действительность, скорее всего, отличалась от того, что она помнила. Теперь она смотрела на Робби, пытаясь найти в нем мужчину, с которым столкнулась тогда.

И не могла.

Теперь он был для нее совершенно чужым человеком.

— Я думал, что убью тебя той ночью, — добавил Робби. — Посижу с тобой в библиотеке, потом в закусочной, потом провожу тебя домой. Все это время я продолжал думать о том, каково это — убить тебя.

Столь деловито произнесенное признание походило на удар в солнечное сплетение. В течение нескольких секунд Чарли едва могла дышать.

— Почему же ты этого не сделал? — спросила она.

— Потому что в тебе было что-то, к чему меня тянуло. Ты была такой…

— Безобидной? Простодушной?

Робби покачал головой.

— Бестолковой. Ты смотрела свои фильмы и думала, что это делает тебя умной, что ты понимаешь, как устроен мир. Но на самом деле это деформировало твои мысли. Ты понятия не имеешь, на что похож реальный мир.

В этом он ошибался.

Чарли знала, на что похож мир.

Тот мир, в котором родители могут уйти утром, чтобы больше никогда не вернуться.

В котором ты ссоришься со своей лучшей подругой и говоришь ей, чтобы она отвалила. А потом приходится жить с осознанием: это последнее, что ты ей сказала. Тогда как на самом деле должна была поблагодарить ее за то, что она была рядом с тобой, понимала тебя и любила тебя такой, какая ты есть.

Чарли уже очень много видела в этом бессмысленном, жестоком, жестком мире — слишком много для человека ее возраста! — и решила уйти в другие миры. В те, которые не могут причинить ей вреда.

Жизнь снова и снова подводила ее.

Фильмы — никогда.

— Но потом был момент, когда ты полностью отключилась — всего на минуту. Именно в тот миг я понял, что ты отличаешься от других. Ты особенная. Как я.

— Я совсем не такая, как ты. — выплюнула Чарли. В ней что-то нарастало.

Ярость.

Та, о которой говорила Мардж. Раскаленная добела и кипящая.

Способная заставить Чарли, как и Мардж, творить немыслимые вещи. Разница лишь в том, что Мардж направила ее не на того человека.

Теперь у Чарли был шанс сделать все правильно.

Она сняла рычаг переключения передач с нейтралки и позволила машине катиться.

— Что ты делаешь? — удивился Робби.

— Еду.

— Куда?

— Подальше отсюда.

Чарли посмотрела в зеркало над приборной панелью и на заднем сиденье, прямо за Робби, увидела своего отца.

— Помни, никогда не превышай скорость больше чем на пять миль, — наставлял он тоном, который Чарли терпеть не могла, пока отец был жив, и по которому сейчас безумно скучала. — Копы тебя не побеспокоят. Не за это.

Ее отец сделал паузу и встретился с Чарли взглядом в зеркале заднего вида.

— Но иногда, — продолжил он, — иногда твой единственный выбор — мчаться сломя голову.

Чарли кивнула, хотя понимала, что, разумеется, ее отца на сиденье нет.

Но даже если это всего лишь фильм в ее голове, совет был отличным.

Когда голос отца эхом отдался в ее голове, Чарли не нажала на педаль газа. Она втопила ее.

Интерьер. «Вольво» — ночь

Итак, их «Вольво» мчался по извилистой дороге как пробка, вылетевшая из бутылки. Покрышки визжали по асфальту.

Чарли не пыталась притормозить, когда автомобиль приближался к первому повороту. Напротив, она продолжала на подлете набирать скорость, прежде чем в последний момент свернуть влево. «Вольво» вилял и с трудом цеплялся за дорогу.

— Притормози! — крикнул Робби.

Левой рукой он потянулся к рулю и на мгновение схватился за него, но Чарли отбросила его ладонь.

— Чарли, притормози!

Перед ними появился еще один крутой поворот, и Чарли снова вписалась в него на самой грани, сильно выкрутив руль.

Плоскогубцы выскользнули из бардачка и со стуком упали на пол.

Это отвлекло Чарли ровно настолько, что Робби удалось схватиться за руль. На этот раз он держал его крепко и тянул на себя. Машина почти съехала с дороги.

Чарли оторвала правую руку и замахнулась, кулак впечатался в скулу Робби, его голова дернулась в сторону.

— Пошел ты, — прошипела она.

Впереди появился еще один вираж. Тот, что с каменной кладкой у водопада. Они с криком неслись к нему под шум падающей воды. Чарли на секунду запоздала, и водительская сторона «Вольво» зацепила стену, проскрежетав о камни. Мимо окна Чарли даже полетели искры.

Робби на пассажирском сиденье завопил:

— Ты пытаешься меня убить?!

— А разве ты не собираешься сделать то же со мной? — ответила Чарли.

«Вольво» теперь летел по прямому участку дороги, впереди был последний поворот перед мостом. Вместо того чтобы сбросить скорость, Чарли прибавила газ.

— Скажи мне, Робби! — потребовала она. — Теперь тебе нужно убить меня, верно? Потому что я знаю, кто ты! Я знаю, что ты сделал!

Поворот приближался.

Он был уже в сотне ярдов.

Сразу за ним плотной стеной росли деревья, поэтому вариантов не было — если машина врежется в них, то разобьется вдребезги.

— Признайся! — прокричала Чарли.

Поворот был уже перед ними.

В пятидесяти ярдах.

В двадцати пяти.

— Признайся! — Чарли вне себя. — Или я впечатаю машину прямо в эти гребаные деревья!