Перезагрузка. «Бывали хуже времена…»

– По… подожди… – с трудом выдавил сквозь внезапно пересохшее горло Василий, не в силах оторвать взгляд от экрана, на котором застыла великолепного качества цветная фотография подбитой уральской «тридцатьчетверки» с тактическим номером «208». Танк стоял посреди изрытого гусеницами глинистого овражка, отвернув в сторону шестигранную башню с опущенной ниже горизонтали пушкой. Люки распахнуты, в борту и башне – свежие пробоины, решетка МТО выворочена и закопчена – двигатель горел. Но поразило его не это: танк отчего-то казался знакомым. Нет, мамлей был абсолютно уверен, что не воевал на машине с подобным номером, – и в то же время столь же четко знал, что танк ему знаком. И не только танк, но и само это место с перемолотыми траками кустами и целыми пластами вывороченной гусеницами глины. Он никогда не был в этом овражке, но откуда-то знал, что именно здесь его экипаж принял последний бой. Опустив взгляд ниже и прочитав выведенные на экран строчки, Василий испытал самый настоящий шок: «Бой проигран, танк подбит, ремонтопригоден, требуется замена двигателя. Василий Краснов, командир взвода, – пропал без вести. Николай Балакин, механик-водитель, – пропал без вести. Александр Сидорцев, стрелок-радист, – пропал без вести. Иван Гуревич, заряжающий, – погиб».

И ниже еще одна строка, вовсе уж непонятного содержания, на которую Краснов и внимания не обратил: «Критическая ошибка системы. Сбой подключения к серверу баз данных. Сохранение данных невозможно / не выполнено. Учетная запись игрока заблокирована. Код ошибки – «error 701-00054-G-599-0903428_game content not found…».

Это был его экипаж! Мехвод Коля Балакин, заряжающий Ваня Гуревич, стрелок-радист Санька Сидорцев! Он прекрасно помнил их всех; помнил не только имена, но и лица! И помнил, что вчера утром батальону предстояло получать новые машины, однако вместо этого он очнулся здесь, в будущем. Значит, он прав, его перенесло сюда, а Дмитрия Захарова – туда. Он занял его место, принял бой и погиб вместе с экипажем. Вернее, пропал без вести. Интересно, почему пропал-то? Или там, в прошлом, и не было никакого Захарова? Просто его разум перенесся сюда, а там… а что же в таком случае осталось там? Вернее, кто тогда остался в сорок третьем? Голова кругом…

– Дядь Дим, вы чего? – девушка испуганно смотрела на Краснова. – С вами все в порядке? Я ж ничего не трогала, просто комп как-то странно завис, вот я вас и позвала. У вас такое лицо… Может, мне уйти?

– Нет, Соня, все в порядке, просто я… войну вспомнил. Ты это, делай, что собиралась. Все нормально. Я пока чайник поставлю, чайку попьем. Я на кухне буду, а ты тут уж сама разберись, ладно?

И, не дожидаясь ответа, Василий вышел из комнаты, провожаемый исполненным непонимания и страха взглядом соседки.

Соня появилась минут пять спустя. Василий едва успел опрокинуть, не запивая и не закусывая, стакан водки и закурить. В мыслях царил полный хаос, упорядочить который не мог даже крепкий алкоголь. Потому он просто тупо сидел за столом, глядел в никуда и курил.

– Дядь Дим, вы точно в порядке? – девушка осторожно опустилась на край табурета, кивнула на початую пачку сигарет. – Можно, я тоже закурю?

– А ты что, куришь? – автоматически спросил танкист.

– Иногда балуюсь с подружками…

– Вот раз только иногда и только балуешься, то и не кури. Девушкам дымить вредно. Вам еще детей рожать.

– Ой, скажете тоже, – но руку от пачки убрала. – Дядя Дима, зачем вы снова пьете? Из-за игры, да? Так глупости это! Я всегда говорила, все эти симуляторы с полным погружением до добра не доведут. От них мозги, как в микроволновке, закипают, а вы ведь на настоящей войне были, в Афганистане, мать говорила, то ли ранены, то ли контужены. Зачем оно вам?

– Ты не поймешь, – отмахнулся Краснов, глядя мимо девушки.

– Ага, ну, конечно! Всегда одно и то же – я намного старше, я всякое повидал, у меня жизненный опыт… – неожиданно зло ответила Соня. – Хоть бы чего поумней придумали! Да если хотите знать, мне мать вообще к вам ходить запретила, говорит, что вы, мол, на всю голову контуженный и алкоголик. А мне всегда с вами интересно было. Потому что вы – настоящий, не то, что сверстнички мои, вас дешевые понты не интересуют. Вот только вы никогда на меня даже внимания не обращали и всерьез не относились. Ну, кроме того случая с долгом и университетом, конечно…

– Соня… – то ли на него так подействовал алкоголь, то ли безысходность, но Краснов неожиданно решился: – Соня, ты не могла бы мне помочь? То, что я сейчас скажу, покажется тебе бредом, и ты, возможно, решишь, что я сошел с ума, но это не так. Я не свихнулся, и это не бред. Выслушаешь? Если решишь… если захочешь уйти, я не обижусь. Наверное, я бы на твоем месте тоже не поверил, но мне не к кому больше обратиться… я просто больше никого здесь не знаю.

– Что? – ощутимо напрягшись, девушка непонимающе взглянула на него. – Вы о чем?