Перевал (СИ)

И действительно, как только звёзды окончательно рассыпались сияющими бриллиантами по ночному небу, яркость которых не была смазана городскими огнями, природа вокруг наполнилась движением и шумами.

Летали, стрекоча здоровенные стрекозы, за ними носились не то летучие мыши, не то какие-то другие летяги, которых было не рассмотреть в темноте, но можно было прекрасно расслышать их писк, с помощью которого они ориентировались.

Внизу с шумом и брызгами сползло в воду что-то массивное, и с довольным фырканьем стало бултыхаться в воде.

— Чего встал? — спросил Слава. — Здесь всегда так. Это все безобидные твари. Ну, если, конечно, не будешь доставать вот ту животину, что сейчас решила ванну принять. А так, она вполне спокойная.

— Да так, — Алексей на самом деле был несколько ошарашен, буйствующей вокруг природой. Да, она была в чём-то скромна, не тропические джунгли всё-таки, но неужели на него так повлияло недолгое пребывание в Долине мёртвых? Вроде меньше суток прошло, а такое ощущение, что они там пробыли не меньше месяца.

Плохое место. Нехорошее. Смерть была самой сутью Долины, она витала над ней, она была в ней, даже в манекенах она оставила свою неизгладимую печать, хоть полковник и говорил, что они, возможно, скорее живы, чем мертвы, и даже сохранили какую-то часть разума.

Здесь же всё было иначе и от этого контраста хотелось кричать.

— Даже не вздумай, — строго предупредил Слава, заметив расширенные глаза Плетнёва. — Я понимаю, что ты сейчас испытываешь, но не вздумай. Вдохни. Выдохни. И пошли уже.

А так хотелось закричать. Так громко, чтобы каждая неведомая зверюга здесь поняла, что он жив, жив по-настоящему, а не как обтянутые восковой кожей манекены.

Он выдохнул и вдохнул ещё раз. Всё-таки надо взять себя в руки. Так было правильно, так было рационально. Кто его знает, как отреагирует на проявление эмоций человеком то, что сейчас самозабвенно бултыхается в воде? Нет, не будем пока пугать своими воплями местных обитателей. К тому же сохранялся шанс, что «обезьяны», о которых говорил полковник с Данилой, могли быть поблизости.

Вскочив на бревно, соединившее два берега быстрой реки, они осторожно стали продвигаться вперёд. Ствол был довольно широким, чтобы выглядеть безопасной переправой, но всё равно надо было следить за тем, чтобы нога не соскользнула по сырой старой коре, поросшей мхом, иначе можно было не только громыхнуться в быструю холодную воду, но ещё и разбиться о торчащие из неё валуны.

Под ногой что-то неприятно хрустнуло, но уточнять что именно, не хотелось, скорее всего, это была медлительная улитка, выползшая на бревно полакомиться наростами.

— В прошлый раз, когда здесь был, — вполголоса говорил Слава, — мошкары было до жути! Причём кусачая, никакими репеллентами не спастись. Она даже не кровь пила, а куски кожи выгрызала. По итогу морда красная была, как у целлюлитного помидора!

Вообще, Плетнёву не понравилось то, что его спутник перешёл на тон ниже, будто опасался кого-то побеспокоить. Вон позади мелкотня выглядывает из-за корней и кочек, а значит, по словам напарника, опасаться нечего.

На то чтобы преодолеть сто метров, или чуть более того, ушло гораздо времени, чем ожидал Алексей. Тем более, сто метров, это если бы они шли по прямой, через поляну, а им пришлось её огибать, так как Слава выходить на неё категорически отказался.

Они залегли в лесу на краю поляны и стали её рассматривать.

— Видишь? — спросил Слава.

— Что?

— Камни! — прошептал Слава.

— Ага, — подтвердил Алексей, — что это?

— Остатки стоянки громил. Вон там, — он указал рукой на сложенные в круг камни, — было костровище. А там — стояли их вигвамы.

На поляне помимо костровища лежало несколько брошенных грубо обструганных брёвен и, кажется, кости неизвестного большого животного, более всего похожие на бивни. Всё выглядело брошенным, хотя бивни и были сложены в одну кучу.

— Прямо вигвамы?

— Ну, чумы, — пожал плечами Слава. — Как их не назови, такие конструкции из шкур на каркасе.

— Здесь типа мамонты есть? — спросил Алексей, имея в виду большие загнутые бивни.

— Не мамонты, но что-то вроде того, правда, они южнее бродят обычно, там кормовая база для них лучше, здесь их давно не видели. Наверное, громилы притащили их сюда после очередной кочёвки.

Вячеслав будто о чём-то задумался.

Они встали и, на всякий случай, пригибаясь, стали обходить поляну, при этом Слава значительно оторвался вперёд, да и двигался он гораздо более уверенно, как человек, которому здесь всё знакомо.

Алексей пару раз споткнулся, а когда поднялся и осмотрелся, осознал, что остался совершенно один. В чужом мире, в чужом лесу, среди множества неизвестного зверья. И эта мысль показалась ему до невозможности забавной. Вроде как должен бы испугаться, озадачится поиском направления — благо он приметил пару ярких звёзд на небе, расположение которых зафиксировал в памяти, когда они были на реке — но вместо этого, ситуация ему показалась до идиотизма смешной.