Пересыхающее озеро

— Что он не записал машину на себя? Обычно мужчины покупают автомобили и записывают их на себя. Думаю, что исключения крайне редки.

— Я не думала об этом, — призналась Аста.

— Он так сделал, чтобы замести следы, — объяснил Эрленд. — Если бы машину записали на его имя, потребовались бы личные документы, но, похоже, их не было.

В телефоне опять замолчали.

— Но он вовсе не скрывался! — удивилась женщина.

— Возможно, — согласился детектив. — Но похоже, его звали по-другому. Не Леопольд. Вам не интересно узнать, кем он был? Кем он был на самом деле?

— Я прекрасно знаю, кем он был, — обиделась женщина, и Эрленд почувствовал, что она сейчас расплачется.

— Да, безусловно, — подтвердил Эрленд. — Простите за беспокойство. Я не посмотрел на часы. Я свяжусь с вами, если появятся новые детали.

— Я прекрасно знаю, кем он был, — снова повторила Аста.

— Разумеется, — ответил Эрленд. — Конечно, вы это знаете.

21

Анализ коровьего навоза не дал ровным счетом ничего. Автомобиль сменил несколько владельцев, прежде чем его продали в автомастерскую, и любой из них мог наступить в коровью лепешку и оставить след в машине. Тридцать лет назад Рейкьявик походил на деревню, так что хозяину «Фолкэна» даже не требовалось выезжать за черту города, чтобы увидеть коров. Эрленд прекрасно помнил овец, которым удалось вырваться из загона, и прежде чем их хватились, они уже оказались на бульваре Высоких холмов. Он тогда только начинал работать в полиции и следил за дорожным движением. Полицейским пришлось отлавливать тех овец.

Однако вполне возможно, что Харальд, который даже в доме престарелых пытается бодаться, что-то недоговаривает. С того времени, как Эрленд нанес ему первый визит, его характер явно не улучшился. Старик поглощал обед — нечто вроде крутой каши с куском мягкой ливерной колбасы. Его зубной протез лежал на прикроватной тумбочке. Эрленд старался не смотреть на вставную челюсть. Хватало всасывающих звуков и одного вида прилипшей к уголку рта каши. Харальд пережевывал пищу и откусывал кусочки сосиски.

— Мы уверены, что мужчина на «Фолкэне» приезжал к вам с братом на хутор, — заговорил Эрленд, как только чавканье прекратилось и Харальд отер себе рот. Как и в прошлый раз, старик нахохлился, увидев Эрленда, и велел ему убираться. Но полицейский только улыбнулся и уселся как ни в чем не бывало.

— Не хочешь оставить меня в покое, да? — прошамкал Харальд, взглянув с вожделением на кашу. Ему не хотелось есть в присутствии постороннего.

— Ешьте, — приказал Эрленд. — Я подожду.

Харальд недобро посмотрел на него, но полицейский не смутился. Он отвел взгляд в сторону, пока старик вставлял свой зубной протез.

— Чем докажете? — проговорил бывший крестьянин. — У вас нет никаких доказательств, потому что он никогда к нам не приезжал! Разве это законно — обвинять без причины?! Кто дал вам право беспокоить людей в любое время?

— Мы знаем, что этот человек побывал у вас, — повторил Эрленд.

— Пф, чушь! И каким же образом вы это узнали?

— Мы внимательнее осмотрели машину, — объяснил инспектор. В действительности у него не было никаких доказательств, но он чувствовал, что поднажать на старика будет нелишним. Пускай думает, что полицейские и впрямь что-то нашли. — В свое время мы не смогли достаточно хорошо изучить ее. Но с тех пор в криминалистике произошел настоящий переворот.

Эрленд специально подбирал сложные слова. Харальд, повесив голову, по-прежнему смотрел в пол.

— Таким образом мы нашли новые улики, — заключил Эрленд. — В свое время дело не считалось уголовным. Исчезновение у нас обычно не трактуется как криминал, поскольку в Исландии в исчезновениях нет ничего удивительного. Возможно, из-за климатических условий. Или из-за безразличия исландцев. А может быть, с нас хватает уже того, что количество самоубийств в стране зашкаливает.

— А мне-то что до всего этого? — пробурчал Харальд.

— Того человека звали Леопольд. Вы помните? Он был торговым агентом, и вы дали ему понять, что готовы купить трактор. В тот злополучный день он собирался к вам. И я так думаю, что он до вас доехал.

— У людей все ж таки должны быть права, — возмутился Харальд. — Ты не можешь вламываться ко мне, когда тебе заблагорассудится.

— Я полагаю, что Леопольд приезжал к вам, — повторил Эрленд, не обращая внимания на слова старика.

— Ерунда!

— Он приехал к вам с братом, но что-то произошло. Мне неизвестно что. Он увидел что-то, чего не должен был видеть. Вы поругались из-за оброненных им слов. Возможно, он действовал слишком напористо. Ему хотелось завершить сделку в тот же день.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — снова повторил Харальд. — Он никогда к нам не приезжал. Сказал, что приедет, да так и не появился.

— Сколько, по-вашему, вы еще протянете? — спросил Эрленд.

— Одному черту известно. И если у вас есть какие-то доказательства, то прошу предъявить их мне. Но у вас ведь ничего нет. А ничего нет, потому что он никогда не приезжал к нам.