Пересыхающее озеро

— Вы проходите по старому делу об исчезновении одного человека, — объяснил Эрленд и напомнил про коммивояжера на черном «Форде Фолкэне», продававшего сельхозтехнику. Харальд молча, не перебивая, выслушал полицейского. Эрленд не имел ни малейшего представления, не позабыл ли старик вообще об этой истории. Инспектор напомнил ему, что полиция расспрашивала его, встречался ли он с пропавшим человеком на своей ферме или нет, и Харальд категорически отрицал, что видел торгового агента.

— Вы помните это? — спросил Эрленд.

Харальд молчал, тогда Эрленд повторил вопрос.

— У-у, — вдруг заклокотал Харальд. — Эта свинья так и не приехала. Но это произошло больше тридцати лет назад. Я ничего не помню.

— Но все же вы помните, что он не приехал?

— Ну да, что за ерунда! Разве я уже не рассказал вам все, что знал? Теперь убирайся отсюда! Я не люблю, когда толкутся в моей комнате.

— Вы держали овец? — спросил Эрленд.

— Овец? Когда занимался фермой? Да, я держал овец и лошадей, и еще у меня было десять коров. Ну что, стало легче от этого?

— Вы получили солидный куш за землю, так выгодно расположенную недалеко от города, — пустился в наступление Эрленд.

— Ты что, из налоговой инспекции? — взревел Харальд, выведенный из себя. Он смотрел вниз, в пол. Для него было мучением поднять голову. Его тело скрючилось от старости и тяжелой физической работы.

— Нет, я из полиции, — парировал Эрленд.

— Теперь они за эту землю получат еще больше, мерзавцы. Город-то расползся почти до холмов. Чертовы спекулянты, это они купили у меня землю. Проходимцы! А теперь убирайся вон! — добавил он угрожающе, повысив голос. — Поговори-ка лучше с этими ублюдками!

— С какими ублюдками? — поинтересовался Эрленд.

— С ублюдками, которые прибрали мои земли для того, чтобы их засрали воробьи.

— А что вы собирались купить у него? У того коммивояжера с черной машиной?

— Купить? У того человека? Я намеревался купить трактор. Мне был нужен хороший трактор. Я поехал в Рейкьявик, чтобы посмотреть на их технику, и выбрал один экземпляр. Там я и встретил этого человека. Он вытянул из меня мой номер телефона и задолбал своими звонками. Все они одинаковые, эти коммерсанты. Когда видят кого-то, кто проявил интерес, не оставляют в покое. Я сказал ему, что, само собой, готов поговорить с ним, если он доедет до меня. Он обещал приехать со своими брошюрами. Так что я прождал его как осел, а он так и не пожаловал. Потом, насколько я помню, мне позвонил какой-то фигляр вроде тебя и допытывался, видел я того типа или нет. Я сказал ему то же, что и тебе. Ничего больше не знаю. Так что теперь убирайся.

— У него был новенький «Форд Фолкэн», — заметил Эрленд. — У этого человека, собиравшегося продать вам трактор.

— Не знаю, о чем ты говоришь.

— Кстати, машина сохранилась до сих пор, и ее даже можно купить, если кто-то захочет, — заметил Эрленд. — Когда автомобиль нашли, у него не хватало колпака на одном колесе. Вам, случайно, не известно, что могло статься с колпаком? Есть какие-нибудь соображения?

— Э, стой! Чего ты болтаешь?! — воскликнул Харальд, повернув голову так, чтобы посмотреть Эрленду в глаза. — Я ничего не знаю об этом человеке. К чему ты мне впариваешь эту машину? Каким боком она меня касается?

— Надеюсь, что автомобиль нам поможет, — ответил Эрленд. — Машина целую вечность может сохранять вещественные доказательства. Так что если, к примеру, этот человек все же приезжал к вам на ферму, бродил по двору или заходил в дом, он мог подцепить на подошву что-нибудь, что все еще лежит в машине. Даже после стольких лет. Любая мелочь. Песчинки и той достаточно, если она совпадает с песком на дворе вашей бывшей фермы. Понимаете, о чем я толкую?

Старик молча уставился в пол.

— Двор еще существует? — спросил Эрленд.

— Заткнись! — рявкнул Харальд.

Эрленд огляделся. Инспектор практически ничего не знал о сгорбленном человеке, сидящем напротив него на краю кровати, разве только то, что это неприятный, грубый тип, хоть и читает Эйнара Бенедиктссона, и что в его комнате стоит противный запах. Похоже, жизнь этого человека не была озарена светом, подумал Эрленд.

— На ферме вы жили один?

— Убирайся, я говорю!

— Может быть, у вас была экономка?

— Я жил с братом. Йоуи умер. Теперь я хочу наконец покоя.

— Йоуи? — Эрленд не мог припомнить, чтобы в полицейских отчетах упоминался еще кто-то, помимо Харальда. — Кто это?

— Мой брат. Он умер двадцать лет назад. Уходи уже. Ради всего святого, уходи и оставь меня в покое.

17