Переступить черту

Держа пистолет обеими руками, Босх приблизился к Лонгу, лежавшему в дверях. Лонг корчился от боли и задыхался. В его рубашке спереди застряли две последние пули, выпущенные Босхом и расплющившиеся о бронежилет. Босх выдернул из его руки пистолет и кинул его на середину комнаты. Затем, перегнувшись через Лонга, он осторожно выглянул в коридор. Убедившись, что Эллис сбежал и не прячется там, Босх перевернул Лонга лицом вниз, снял с его пояса наручники и надел их на копа, заведя его предплечья назад. Затем он заметил кровь на правом боку Лонга. Она текла из раны чуть выше правого бедра. Одна из пуль, выпущенных Босхом, нашла-таки путь в обход бронежилета. А пуля сорок пятого калибра при выстреле с десяти футов наносит большие увечья. Рана могла оказаться смертельной.

– Ты мразь, – с трудом выдавил из себя Лонг. – Ты умрешь.

– Вот спасибо, что просветил. А то я думал, что буду жить вечно.

Босх услышал сирены полицейских машин и подумал, не задержали ли они Эллиса, пытавшегося сбежать.

– Твой напарник, Лонг, бросил тебя, – сказал он. – Сначала прикрывался тобой, как щитом, а потом бросил, словно мешок с картошкой. Хороший товарищ.

Похлопав Лонга по плечу, Босх прошел в ванную, чтобы осмотреть Шуберта.

Доктор лежал на спине. Голова его была под ванной, левая нога вывернута и прижата телом. В верхней части груди было два пулевых ранения; еще одна дырка от пули находилась в центре шеи. Пулей раздробило позвоночник, и оттого доктор, падая, оказался в такой неловкой позе. Глаза его были открыты, он не дышал. Делать что-либо было бесполезно. Босх не мог взять в толк, почему Шуберт решил, что Эллис и Лонг пощадят его, если он добровольно сдастся им. Он подумал, не виноват ли и он в этом, – может быть, зря пытался убедить доктора, будто сам полицейский.

Но он не чувствовал вины.

Рядом с ним на полу послышался слабый вибрирующий звук стационарного телефона, который отключился от сети, когда Босх опрокинул стол. Босх нашел переговорную трубку, соединил ее с аппаратом и таким образом восстановил связь. На полу он нашел также разбившуюся при падении рамку с фотографией Шуберта и его жены. Они сидели в кокпите парусной шлюпки и улыбались в объектив.

Телефонный аппарат зазвонил, подмигивая лампочкой. Босх снял трубку и нажал кнопку:

– Гарри Босх.

– Это помощник шерифа Мейвуд. С кем я говорю?

– Я уже сказал. С Гарри Босхом.

– Мы находимся возле Центра косметического творчества. Какова обстановка внутри?

– Один убитый и один раненый. Третий здесь – я. Я вызывал вас по номеру девять один один. Сбежал вооруженный бандит. Вы его не задержали?

Мейвуд не счел нужным отвечать на вопрос Босха.

– Так, сэр. Слушайте внимательно. Вы и раненый должны выйти из здания, сложив руки на затылке и переплетя пальцы. Если у вас есть оружие, оставьте его в здании.

– Вряд ли раненый сможет ходить в ближайшем будущем.

– Он вооружен?

– Нет, разоружен.

– Хорошо. Итак, выходите, сплетя руки на затылке. Оружие оставьте.

– Будет сделано.

– Если мы увидим оружие, это будет считаться провокационным действием. Это ясно?

– Предельно. Я спущусь на лифте.

– Мы ждем.

Положив трубку, Босх поднялся на ноги. Он стал осматриваться в поисках места, где можно было бы положить «глок», и заметил пистолет Лонга, валявшийся на полу рядом с письменным столом. Он поднял его, стараясь не касаться спускового крючка и не оставлять отпечатков своих пальцев поверх отпечатков Лонга. Он положил оба пистолета на стеклянную витрину с образцами старинных хирургических инструментов.

Среди вещей, валявшихся на полу, Босх отыскал свой мобильник и, подняв его, посмотрел на экран. Телефон по-прежнему работал. Босх объединил записи последних разговоров в один файл, назвал его «Шуберт» и отослал Микки Холлеру. Сотовый взял с собой.

Он хотел уже идти, но его остановила мысль о Мэдди. Босх не имел представления, как долго его продержат в управлении шерифа, и не был уверен, что слух о перестрелке в косметическом центре достигнет холмов, среди которых он жил. На всякий случай он послал сообщение дочери, хотя телефонная связь работала у нее в горах нестабильно: «Мэдди, это папа. Я просто хочу, чтобы ты знала, что со мной все в порядке, что бы ты обо мне ни услышала. Если захочешь поговорить и не дозвонишься, свяжись с дядей Микки, он тебе все объяснит».

Он хотел послать сообщение, но спохватился, что написал не все, что нужно.

«Я люблю тебя, Мэдс. Скоро увидимся», – добавил он и отослал сообщение.

Покидая кабинет, Босх был вынужден перешагнуть через Лонга. Тот лежал неподвижно. Дыхание его было поверхностным, на бледном лице выступили капли пота. Кровавое пятно на полу рядом с ним разрасталось.

– Вызови «скорую», – выдавил из себя Лонг хриплым шепотом. – Я умираю.

– Передам это полицейским. Больше ничего не хочешь сказать, прежде чем я уйду? Может быть, что-нибудь об Эллисе? Куда он побежит отсюда, например?

– Да, я хочу кое-что тебе сказать: чтоб ты сдох!

– Молодец! Так держать.