Перестройка

— Начинаются дни золотые, никто ничего не знает. Мы оторваны от всего мира, письма никуда не пишем, почты тут нет. Если что-то случится — и не узнаем ничего.

— А приемники, телевизор, — все мы знаем. А писать нам некому и письма получать тоже не от кого. Тут все, и твои, и мои.

— Да нет, мои не все. Владимир Яковлевич где-то в Масловке, с детьми сейчас горбатится на строительстве своего дома. В Красноярске осиротелые отпрыски Людмилы. Как они там? Да и из Смоленска Андрей очень ждал вестей. Мы даже не знаем, какой адрес он им дал.

— Скорее всего куда-нибудь на «до востребования». Может он вот-вот появится, пока нечего расстраиваться.

Шло время. Уже под вечер на усадьбу Исаевых снова зарулил черный «мерседес». Оттуда вышел Андрей, а с ним мальчик лет десяти. Буквально, минуты через три с другой стороны дороги появилась «вольво». Она, резво соскочив с бетонки, подъехала к «мерседесу». Вышел Егор, опять-таки, с таким же мальчиком. Дети бросились друг к другу.

— Глядите, Оксана Ивановна, что творится! Дети-то копии друг друга! Видать, близнята! И бывает же такое!

Послесловие

Обычно пишут в таких случаях: «Прошло столько-то лет...» Да, действительно, прошло два года всего-навсего! Егор Исаев уже служил на Дальнем Востоке, в небольшом городке Белогорске, куда занесла его офицерская судьба. Женился, но не на Светлане, а на Насте. Да-да, на Насте! В тот год, о котором мы рассказывали, он уехал из Исаевского Логова, по пути побывал в Красноярске и... Ну вы сами знаете, как это бывает. Андрей остался. Кстати, все, что он задумал, осуществилось. Но об этом попозже.

Силин Анатолий Иванович с Ниной Ивановной тоже остались у акациево-березовой рощи, а их дети вернулись в Рамонь, где и живут поныне.

Владимир Яковлевич Сердюченко достроил-таки дом в Масловке, хотел забрать к себе Ивана Матыцина, Настю и Виктора. Так Виктора Сердюченко все же посадили. Настя вышла замуж, а Иван остался. Он в очередной раз съездил в Японию и женился там, на ком бы вы думали? Никогда не догадаетесь! Да на дочери Тики — Мими! О, это была сказочная любовь! Может, мы к ней еще вернемся. Кстати, тогда же, весной (уже почти летом), Тики, вместе, с Тое, и побывали в России. После свадьбы приехали к Оксане Ивановне, и вместе с ней съездили на могилку к Ивану Исаеву.

Но что самое интересное то, что Егор Исаев, приехав в отпуск к матери уговорил её уехать с ним на Восток! «Ну и что?» — скажете вы. Конечно, что тут особенного? Конечно ничего, но... Представьте себе: Оксана Ивановна и Егор собирают чемоданы, малая Оксана возится на кухне — и вдруг звонок! Да нет, не телефонный, а в дверь! Оксана Ивановна, стоявшая ближе всего к двери, открывает и видит молодого человека спортивного телосложения.

— Я Иван Исаев, — говорит он. И вы представляете, что было дальше?! Нет, вы не представляете! И я тоже! Ну ладно, оставим это на потом, тем более, что повод к этому предвидится. А Егор, все-таки, увез Оксану Ивановну в Белогорск к Насте, которая верно сидела дома (как и все жены молодых офицеров) с маленьким, даже крохотным созданием, родившимся только, что и нареченным, в честь деда, Иваном. Вы скажете: «Опять Иван!» Да, а куда денешься! «Иванами да Марьями» богата была Россия, но мы взяли только Ивана, простого, русского:

И в офицерских погонах ходившего,

Безумно и страстно любившего,

И тюрьмы повидавшего.

И в предпринимателях побывавшего.

Всякие жизни прожившего,

И настоящие, и будущие.

В общем, обыкновенного — российского, каких немало на нашей такой громадной, такой разной и такой любимой Родине!

А что же Петр и Павел? Так выполнил же их просьбу Егор! Правда, невест привез Андрей, а женами все-таки сделал Егор. И живут сейчас, не нарадуются Павел с Олей и Петр с Полей, и детки уже пошли. А Андрей так и остался разведённым холостяком. Но что удивительно, приехали со Смоленщины Сердюченко, да не восемь, а десять семей и, говорят, что продолжают прибывать. И хутор этот сейчас называют не Исаевым Логовом, а, официально, Исаево-Сердюченковский. Тут еще не малую роль сыграл и глава администрации Голодаевского района Пужаев, кстати, живущий со своими близнецами сейчас на этом же хуторе. Во дела!

А что же многострадальные березки? Живут они, сердечные! А куда же им деваться, только посадили Петр с Павлом у той рощи дуб, большой, думали, не приживется. Нет, прижился, а рядом с ним дерево грецкого ореха, чтобы напоминал Ивану Крым. Сделали они это сразу же после смерти Клавдии Ивановны. И стоит сейчас вечно молодеющая роща у двух дорог, и поют в ее ветвях всякие птицы, и воют морозные злые ветры зимой, и поливает долгими осенними слезами их дождь, омывая могильные плиты и ограду. А ведь была здесь когда-то одна-одинешенька заброшенная, неухоженная могилка, где была похоронена простая русская красавица — Варвара, и окружали ее траурные, а подчас и заросшие бурьяном, поля Задонья.