Перестройка: от Горбачева до Чубайса

Как следует из этой передачи, у министра имеется мечта, но это не повышение культурного уровня населения страны, не создание нормального телевидения «с человеческим лицом», не возрождение гуманного кинематографа, не создание «цивилизованных» форм существования работников культуры, а это — создание телевизионного политического шоу (но не такого, как у Шендеровича), после того, как он, утомленный министерскими делами, от них отойдет.

Сразу же заметим, что, видимо, государственная занятость не позволила осуществиться голубой мечте министра: после ухода с этого поста он продолжает «Культурную революцию» в лишенной культуры стране.

А пока мы смотрим по телевизору разного рода концерты из московских залов, где одни и те же исполнители, которых скромно называют «звездами», тасуются как карты в шулерской колоде, да так, что все время выпадает одна и та же масть.

Очень показательным в этом смысле был концерт хора Турецкого, в свое время изгнанного из синагоги. Концерт этот был просто интернациональным, но все, даже русские и украинские песни исполнялись с еврейским оформлением и прононсом.

Так, если это была песня на украинском языке, то припев звучал: «Шалом»; в еврейско-музычной аранжировке спела русские песни Кадышева, в концерте вместе с еврейским хором выступил на английском языке татарин, бывшая латвийская эстрадница спрашивала у зрителей: «Ну что сказать вам, москвичи. на прощанье?», а народный артист всех режимов пел «Хава-Нагилу», чем лишний раз подтвердил свои слова: «Я не новый русский — я старый еврей». На английском языке спел Киркоров, вызвав аплодисменты своей второй половины (большей), бодро станцевала «худышка» Лолита, а хор Турецкого призвал еврейский народ идти вперед, как звал когда-то негритянский народ Мартин Лютер Кинг.

Когда смотришь любой шоу-концерт по телевизору, совершенно необязательно интересоваться составом участников, все известно заранее.

Вот непременные участники любого «крутого» концерта: Иосиф Кобзон, поющий все — от еврейских песен до комсомольских, Лариса Долина, сопровождающая исполнение русских песен ритуальными движениями еврейского танца, Вовчик и Левчик (Владимир Винокур со Львом Лещенко), Алла Пугачева с Галкиным, Киркоров; иногда появляется Фима Шифрин и Клара Новикова, которой лучше всего удаются монологи старой еврейки, Валерий Леонтьев, оставивший временно в Америке свой особняк с женой-еврейкой, Стойкая, Аллегрова, Моисеев, Николай Басков (по жене — Шпигель).

Про последнего вполне можно сказать:

Поет, как соловей из сказки,

Красивый парень Коля Басков,

И забывается порой,

Что этот мальчик — шабес — гой.

Казалось бы, иные песенные тексты зовут делать только хорошее. Вот идет клип, где Шура поет: «Твори добро на всей земле…», но при этом так кривляется, что возникает только одно желание — поскорее придушить этого, извините за выражение, мужика.

А вот группа ВИАГРА желает доброго утра папе, но все это сопровождается разбитыми до крови физиономиями как мужскими, так и женскими, в другом клипе группа интересуется анатомией и биологией, не говоря уже о географии: «А три реки впадали в океан».

«Ты мой наркотик, мое тело, ты моя душа…Я люблю тебя», — поет Лика, стараясь расширить армию наркоманов в нашей стране, насчитывающую уже от 3,5 до 5 миллионов человек, при среднем возрасте — 14 лет!

В «Еврейских афоризмах» (Нодар Джин, М., 1991) приводится следующая пословица: «Еврей, не умеющий стать сапожником, мечтает стать профессором». Пословица эта вспомнилась при прочтении интервью «Большой актер на маленькие роли» («ТВ-Парк» № 3,2001) с Семеном Фурманом, который чуть было не стал Соломоном Иешуевичем, если бы папа на сменил свое имя, а мама уступила бы мужу и назвала сына Соломоном.

«Мой папа знал жизнь. Он был практик. Кое-какой опыт он передал мне. Например: как правильно сморкаться на ветру без носового платка, чтобы соплю не заносило на щеку, чтобы она не осталась на руке и чтобы не лопнули барабанные перепонки».

В связи с этим вспоминается история, когда папа Смидович, узнав, что сын пользуется одеколоном, спросил: «От тебя что, воняет?» После чего писатель Вересаев никогда не употреблял одеколон.

Но вернемся к интервью. О дяде Семена его бабушка говорила «Лева работает с живой копейкой», так как: «Мой дядя был директором обувной мастерской на Кировском проспекте. Придумал свой метод — «на доверии». Без квитанций, значит. В мастерской «У дяди» работали одни глухонемые. Я видел, как они приходили к нему в кабинет, жестами пытаясь выяснить, почему зарплату получили в десять раз меньше, чем намечалось. Дядя научился разговаривать с ними по-своему, дико орал одним матом, зачем-то махая при этом руками, после этого глухонемые успокаивались».

Сразу же отметим бессмертное: «Махайте на меня! Махайте!»

Интересно то, что в послевоенные годы жизни в Советском Союзе зрители, как в кино, так и в театре, наблюдая халтурную, не артистическую игру на сиене (аналогичную той, которую нам демонстрируют по телевидению «большие актеры на маленькие роли») обычно кричали: «Сапожники!»