Перестройка 2.0

И здесь мои мысли сделали закономерный зигзаг, что для них вообще-то дело обычное, и перенеслись в Афган, где я оттрубил почти полтора года. Может быть, я что-то могу сделать для ребят, которые там сейчас гибнут? Но что? Телепортироваться в лагерь духов и перебить их всех голыми руками? Тоже мне, супермен… А ведь что-то крутится в голове, что-то связанное с апрелем 1985 года.

И тут меня торкнуло — точно, сейчас ведь апрель 1985 года! А это значит, что, возможно, прямо сейчас погибают наши пленные ребята, восставшие в крепости Бадабер.

Так, быстро, что я о них знаю? Помню, как-то мне попалась газета со статьей на эту тему.[28] В общем, подробностей никто точно не знает, известно лишь, что около двадцати пленных советских солдат, к которым присоединилось некоторое количество плененных солдат афганской правительственной армии, подняли восстание, когда моджахеды на лагерном плацу совершали вечерний намаз. Воспользовавшись тем, что охранников осталось в тюрьме всего двое, наши солдаты разоружили их, заодно освободив и афганских пленников. Все вместе они выбрались наружу, сняли часовых у складов с оружием и на тюремной вышке.

Им удалось захватить все склады с вооружением. Но духи быстро опомнились. Они подняли по тревоге всех обитателей лагеря и приступили к блокировке зоны складов. Им на помощь подошли части 11-го армейского корпуса пакистанской армии. После чего последовало подряд два штурма. Но советские солдаты и их афганские товарищи отбили все атаки. О том, что произошло дальше, существует две версии.

Согласно первой, пакистанские власти отдали приказ нанести по складам артиллерийский и авиационный удары, в результате чего находившиеся там боеприпасы сдетонировали и похоронили всех повстанцев. Именно в тот момент радиоразведка нашей 40-й армии зафиксировала радиоперехват переговоров между экипажами пакистанских самолётов, бомбивших склады.

По другой версии, восставшие, поняв безнадёжность своего положения, сами взорвали себя. Понесли серьёзные потери и духи. Сколько было уничтожено рядовых моджахедов, не известно, но среди убитых числились девять представителей пакистанских властей, двадцать восемь офицеров пакистанской армии и шесть американских инструкторов. Кроме того, восставшие уничтожили три реактивные установки залпового огня "Град", около 2 тысяч ракет различного типа и снарядов, около 40 единиц орудий и пулемётов.

Там были ребята со всего Союза. Показательно, что на Украине, в Казахстане и в Белоруссии своих солдат посмертно удостоили высших боевых наград этих стран. Имена этих людей фактически занесены в списки национальных героев.

Солдат же из России ждала более прохладная реакция со стороны властей. Ещё в 2004 году наградной отдел министерства обороны сообщил Комитету по делам воинов-интернационалистов о том, что якобы главному военному ведомству страны не известна достоверная информация о событиях в Бадабере, мол, "имеющиеся отрывочные данные являются противоречивыми и трудно объективно оценивать те события и конкретные личные заслуги их участников".

Так, это всё было 26-го апреля 1985 года. А сегодня какое число? Ответ пришел мгновенно: сегодня 26-е апреля 1985 года! Совпадение? Нет, я в такие совпадения не верю. Это называется иначе: предопределение. Не зря я вспомнил об этом именно сегодня, не зря вернулся именно в апрель 1985 года, а не в июнь 1984-го, как в прошлый раз! А потому я тут же открыл телепортационное окно с односторонней прозрачностью, задав простые координаты: "Пакистан, крепость Бадабер, наши пленные".

И сквозь открывшееся окно увидел усталых ребят, сидящих в каком-то, очевидно складском помещении. Обросшие, небритые, в каких-то лохмотьях, некоторые уже с бородами, но все вооруженные до зубов. Кто-то ранен и наскоро перевязан. Всего их было пятнадцать человек. А вот лица их мне не понравились. На лицах была обреченность. Где-то с улицы доносились звуки отдельных выстрелов, но в самом помещении было тихо. Ребята явно совещались. Или прощались. Я прислушался.

— Бойцы, нам нужно решать, что делать. Красный крест к нам явно никто допускать не будет. Сейчас подтащат пушки или минометы и нас просто здесь уничтожат. Если кто-то хочет сдаться, я препятствовать не буду, — говорил черноволосый молодой парень с седыми висками.

— Да какое там сдаться, товарищ лейтенант! Будем биться до последнего! — крикнули из угла. — Они ж просто так нас не убьют, издеваться будут долго. Так что успеешь миллион раз пожалеть о том, что сам не застрелился. Я этих тварей изучил!

— Вот я и предлагаю взорвать здесь всё к чертовой матери, и самим уйти красиво, прямо на небеса, — послышался хриплый голос.

Все загудели. Но тот, которого назвали лейтенантом, поднял руку:

— Тихо, тихо парни! Вы же и без того все прекрасно понимаете, что мы уже по любому мертвые. Так уж лучше так, чем тебя будут избивать, издеваться, а потом как барана зарежут. В общем, я поддерживаю предложение сержанта Васильева. Приказать вам не могу, поэтому, кто против такого решения, уходите, и пусть будет, что будет.