Пересмешник

Их очень заинтересовал человек, выломавший мою входную дверь и обезвредивший стафию. Известие о том, что в запрещенной организации каким-то образом оказался преступник, знающий магию, Скваген-жольц совершенно не обрадовало.

— Какой в этом смысл? — Я поворошил уголья в камине. — На нем был такой же колпак, как и на всех остальных. Могу лишь сказать, что одет он небрежно, роста среднего и худощавый.

Фарбо записал эту информацию в свой старый блокнот. И вновь начал расспрашивать меня о произошедшем. Ему доставляло большое удовольствие убивать мое бесценное время, так что, вне всякого сомнения, мой сегодняшний вечер был полностью и окончательно испорчен.

Глава 14 ЯМА

Как чувствует себя рыба, повстречавшаяся с рыбаком? Это странные ощущения. Ты не думаешь ни о чем плохом, собираешься съесть что-то вкусненькое, и вдруг это что-то хватает тебя, обжигает болью, а затем тащит, несмотря на твое отчаянное сопротивление и попытки освободиться. И вот уже рыбка лежит на земле, задыхающаяся и ослепленная солнечным светом.

В ночь неудачной встречи с чэром эр'Фавиа, когда я по своей глупости пришел на виллу «Черный журавль», мне «повезло» стать такой рыбой. В моей памяти мало что сохранилось после того, как я распахнул дверь кабинета.

Свет. Солнечный свет. Ослепительный до потери сознания. Он выжег мне глаза теплой оранжевой вспышкой, схватил горячими руками, рванул на себя, а затем что есть силы ударил об пол и оставил там, оглушенного, потерявшего зрение и корчащегося от боли.

Свет был вокруг меня, и от его присутствия, казалось, дымилась моя плоть. Я лежал, хватая ртом воздух, ощущая, как вокруг смердит кровью и смертью, слышал звон железа и чьи-то раздраженные и злые голоса. Я силился рассмотреть говоривших, но это было так же бесполезно, как убедить тру-тру стать вегетарианцем.

Я лишь смог разобрать слова, сказанные не мужчиной и не женщиной:

— Слишком рано все началось!

А затем свет начал быстро меркнуть и в конце концов погас, погрузив меня во мрак забвения.

После мне частенько снилось это обжигающее солнце, неясные тени и их бормотание. Вначале кошмар приходил каждую ночь, и я просыпался в холодной одиночной камере «Сел и Вышел», а затем часами смотрел на темно-серые кирпичи, грязный, заросший, не чувствующий ничего, кроме пожирающей меня ненависти.

Затем, спустя дни, недели, месяцы и годы, кошмарный сон стал посещать меня все реже и реже. Возможно, потому, что я понял: он не даст мне ответов на мучающие вопросы. Последние четыре месяца его не было вовсе, и вот я вновь ощутил на своей коже безжалостный свет.

— «Слишком рано все началось», — задумчиво произнес я и пространство.

— Прости? — откликнулся Стэфан.

— Ничего. Мысли вслух, — неохотно ответил я.

Я так и не узнал, что тогда происходило в кабинете, где позже меня нашли лежащим без сознания рядом с телом эр'Фавиа. Вид, как говорят, у меня был неприглядный — весь в чужой крови и с ножом в руке. Грею и Фарбо этого обстоятельства, а также показаний свидетелей было вполне достаточно, чтобы я был первым и единственным в списке подозреваемых.

— Кого ты хочешь обмануть, мой мальчик? — вздохнул амнис — Думаешь, я не понимаю. Не пора ли отступиться и жить полноценной жизнью?

— Я хочу знать, «кто и почему», Стэфан. Я не смогу забыть случившееся. Освобождение от этого придет, только когда я решу загадку. Иначе не будет мне покоя до самого Изначального пламени.

— Ты внушил себе это, — мягко возразил мой собеседник.

Анхель тут же «сообщила», что тот говорит чушь. Она понимала меня чуть лучше, и у них сразу же завязался очередной спор.

Я вышел из комнаты и направился на кухню под грохот строительных молотков. Мастера пытались привести мой дом в порядок. Не знаю, где их нашел Бласетт, но стройка началась с пяти утра — работники устанавливали новую входную дверь и стекла, пытались убрать следы пуль и крови.

Полли сегодня была в очень дурном настроении, гремя кастрюлями и сковородками сильнее обычного. Вчера, на свою беду, к ней на кухню заглянул один из бандитов. Моя четы-рехрукая кухарка сделала из него прекрасную отбивную, разве что специями не посыпала, но приготовленное ею коньячное безе оказалось безнадежно испорчено.

— Даже не думай меня утешать, — сказала одна из двух голов махорши. — Только Всеединый ведает, как я зла. Покуситься на дом чэра! Такого я не припомню. Что происходит в Рапгаре и куда смотрят власти, если какие-то мерзавцы осмеливаются на такое?!

— Ты не видела Эстер? — спросил я вместо ответа. Обычно стафия все свободное время проводила на кухне, возле большой печи. Но сейчас ее не было.

— Опомнился! — буркнула повариха, неодобрительно на меня покосившись, и швырнула на сковородку отбивную чуть сильнее, чем требовалось. — Давно пора с ней поговорить. Наверху она. В кладовке.