Переселение народов

Спать было нельзя – во сне можно шевельнуться неосознанно, слишком громко вздохнуть, что может привести к обнаружению. Ничего, ребята привыкли к долгому бодрствованию, а мне даже привыкать не нужно. Я принялся делать упражнения, которые мне показал шаман. Условия были почти идеальны – очень много свободного времени и неподвижность. Как раз то, что нужно. Никогда не практиковал раньше медитацию, но думаю, те упражнения чем-то похожи на нее. Вряд ли сильно, ведь, насколько я помню, во время медитации нужно прежде всего отрешиться от окружающего, а мне этого не требовалось – я слушал то, что происходит вокруг и мог даже посмотреть.

«Эрик?!» – от того, что голос был знаком, менее неожиданным он не стал. Я огромным усилием заставил себя не вздрогнуть.

«Говорна?» – осторожно переспросил я.

«Ура! Наконец-то ты настроился на промежуточный план! Дядька Квотар говорил, что ты давно уже должен был это сделать!»

«Какой промежуточный план? – я совершенно ничего не понимал. – Мы что, сейчас провалимся в загробный мир? И, главное, почему я тебя слышу?»

«Потому что настроился на промежуточный план. Только это не загробный мир, туда ты никогда не сможешь попасть самостоятельно. Ну, пока жив. Ты все же не шаман и не станешь им никогда, а вот слушать промежуточный план уже можешь! Дядька Квотар говорит, ты когда-нибудь и заглянуть на него сможешь. А если очень сильно будешь тренироваться, то и шагнуть туда. В отличие от нас с ним. Мы вот с Квотаром можем только говорить через него. Он не для шаманов».

«Говорна, объясни, пожалуйста, что это за промежуточный план и почему я тебя слышу из-за того, что настроился на него!»

«Все просто. Есть наш мир, а есть мир мыслей, чувств, теней. Отражение нашего мира, так дядька Квотар говорит. Там дальше будет и загробный мир, и план духов, и еще какие-то, а этот – промежуточный. Он очень тонкий, его можно только услышать. Ну, вернее, это он для шамана очень тонкий. Точнее, шаман слишком тяжелый для этого плана. Поэтому я смогу его только слышать. А ты не очень тяжелый, ты когда-нибудь и увидеть его сможешь. В этом промежуточном плане, если сконцентрироваться, можно услышать самое важное, а можно разговаривать, если умеешь. Я вот сейчас лежу и слушаю, не умер ли кто-нибудь из людей. Пока вроде бы нет. Все живы и никому не больно. Жалко, что я пока недалеко слышу».

«Я вообще ничего не слышу, кроме тебя», – признался я. Мне очень понравилось новое умение. Связь – это то, чего нам всегда очень сильно не хватает, а тут хоть какая-то замена. Еще бы узнать, насколько далеко она действует. Я попробовал услышать, например, Квотара, но ничего так и не почувствовал.

«Скоро начнешь слышать. Вернее, различать. Если тренироваться будешь. Эрик, мы ведь тут до вечера лежать будем?»

«Угу».

«А того эльфа, что на тебя сейчас смотрит, убьем?»

Я заметался глазами, пытаясь увидеть, кто на меня смотрит, но ничего не замечал. Шевелиться я по понятным причинам не мог, опасаясь сделать хуже.

«Ну, то есть не на тебя, а на кусты, в которых ты лежишь, – уточнила девчонка. – Он, похоже, в туалет просто хочет».

«Говорна, сестричка, ты уж, пожалуйста, уточняй в следующий раз сразу. Я чуть не выскочил и не начал его убивать прямо сейчас! Нас бы тогда точно нашли».

«Хорошо. Извини, не хотела тебя пугать. Так будем его убивать?»

«Ну, вообще да, я собирался».

«Духи говорят, не надо его пока трогать. Он нам еще пригодится. Этого и потом, может быть, не надо будет убивать, он странный. Духи любят все странное».

Я сжал челюсть, чуть не скрипя зубами. Сам ведь в руки идет, так удобно будет его прикончить! Никто ничего и не заметит! Он даже к ветвям привязался, так что когда сдохнет, не свалится и никого не всполошит. Идеальная жертва!

«Ладно. Если сам не нарвется, убивать его не буду. Но я его все равно не запомню, в следующий раз, если драка будет, могу и убить случайно. Или из наших кто-нибудь».

«Ничего, духи предков это понимают. Ты, главное, сегодня его не убивай, он пока нужен».

Я постарался смириться. А что делать? Гоблинша не меньше моего не любит оставлять живых врагов. А эльфов девчонка, несмотря на свою юность и недолгое знакомство, ненавидит почти так же сильно, как рептов. Если уж она считает, что лучше отпустить первородного, значит, у нее на это есть крайне серьезные причины.

В результате, после того как стемнело, нам пришлось выбираться из приютивших на день кустов очень-очень медленно и осторожно. Правда, за свое «милосердие» мы были вознаграждены: уже почти удалившись от большого лагеря, я заметил, как к нему подходят нагруженные сумками с едой первородные. Мне стало интересно. Еду они откуда-то несут. Если узнать, откуда, подозреваю, можно будет найти, наконец, обоз. Нам ведь прежде всего обоз нужен!