Переселение на Марс

– С Яарой поговорю я. Надеюсь найти нужные слова, чтоб вызвать жалость, а не хулу. Хагая оставляю тебе. Бедный мальчик! Он с головой ушел в работу, он так далек от всего такого!

Итро усмехнулся про себя. Он вспомнил, как бедный мальчик однажды проговорился ему, что посещает дом терпимости – легче держать на языке горячий уголь, чем тайну. Итро не осудил. Он ободрил сына, сказал, что, пожалуй, это правильное решение эмоциональных проблем, покуда молодой человек не вступил в законный брак.

2

Адель скомандовала кучеру остановиться за несколько кваталов от нужного ей места, велела дожидаться ее. Шляпа с широкими полями, темная вуаль, одежда, в которой ее никогда не видели – все меры предосторожности были предприняты на случай нежеланной встречи знакомого лица.

Не оглядываясь и не поднимая головы, Адель быстрым шагом устремилась к проклятой цели. Дошла. Это здесь. Ограда. За воротами среди деревьев виднелась крыша трехэтажного здания. Место чистое, ухоженное, пристойное. Ни души на улице и во дворе дома. “Время полуденное, – подумала Адель, – потому и тихо, многолюдье и мерзости начнутся, должно быть, вечером.”

Адель потянула за ручку звонка. К ней вышла прилично одетая немолодая женщина. Лицо ее выражало благонамеренность и отчасти удивление.

– Что угодно госпоже? – спросила она.

– Я хочу побеседовать с хозяином заведения, – выдавила Адель непослушные слова.

– Как мне доложить?

– Я представлюсь ему лично.

– Хорошо, пусть так и будет.

Следуя за провожатой, Адель обратила внимание на тщательно выметенные садовые дорожки и подстриженные кусты. В приемной зале она уселась в предложенное ей кресло и стала ждать аудиенции. Признаков роскоши не замечалось, но все кругом сияло чистотой и опрятностью. Мебель новая, хотя и простая, по стенам были развешены картины с марсианскими пейзажами, почти в центре помещения стоял рояль, окруженный пустыми стульями, ожидавшими слушателей. “Ни дать ни взять аристократическая гостиная!” – усмехнулась про себя Адель.

Сверху доносились музыка и пение. Слабому женскому голоску аккомпанировал аккордеон. Иногда были слышны гитарные переборы. “Репетируют, наверное”, – предположила Адель. Она уже четверть часа пребывала в обители порока и все еще не могла обнаружить знаков пошлости и дурного вкуса, без которых она представляла себе подобные заведения.

По широкой лестнице, устланной неяркой ковровой дорожкой, спустились девушки. Уверенный хозяйский вид вошедших заставил Адель предположить в них обитательниц сего дома. Цвию она не увидела. Девицы расселись на стульях, с любопытством уставились на гостью, перешептывались и дружелюбно кивали ей. Свежие физиономии не были разукрашены избыточной косметикой и не казались несчастными, тупыми или рабски покорными судьбе.

Тут появился молодой мужчина, претенциозно одетый и изрядно надушенный. Черный костюм, галстук-бабочка, полоска белоснежного платочка на пиджаке, в петлицу воткнута свежая роза, ботинки зеркально лаковые, волосы прилизаны, рукава на локтях чуть поблескивают. “Наконец-то я вижу безвкусицу и дурной тон!” – с облегчением подумала Адель.

– Девочки, прошу вас подняться в столовую, сегодня обеденное меню с сюрпризом! – ласково произнес хлыщ.

– Мадам, меня зовут Омер, я владелец этого пансиона, счастливо удостоившегося благосклонного внимания достоуважаемой госпожи…

– Адели, господин Омер, – коротко бросила гостья, – и я бы хотела обсудить цель моего прихода без лишнего многословия.

Омер провел посетительницу в свой кабинет, указал ей на стул, и сам церемонно уселся напротив.

– Моя дочь Цвия проживает в вашем, как вы говорите, пансионе. Это горькое обстоятельство глубоко ранит материнское сердце, и я намерена выкупить бедную девочку и вернуть несчастную в лоно семьи.

– В отношении выкупа, госпожа Адель, я имею честь сообщить о принципиальной возможности подобного хода дела. Но надобно иметь в виду, что между Цвией и мной заключен законный и официально заверенный в мэрии Марса контракт на пять лет. Неустойка весьма и весьма ощутима и может подорвать любой семейный бюджет. Мне кажется, для принятия окончательного решения лучше всего сперва поговорить с Цвией. Смею надеяться, она не согласиться с мнением о бедственности своего настоящего положения. Я рад сообщить матери, что имею только благоприятные отзывы о ее дочери, – доверительным шепотом произнес Омер, и довольная улыбка осветила его лик.

Последняя фраза хозяина борделя змеиным жалом вонзилась в материнское сердце. Адель растерялась, и душа заболела.

– Вам нет надобности тревожится о бюджете нашей семьи. Прошу пригласить Цвию и оставить нас одних.

3

Вошла Цвия. Минуту мать и дочь стояли молча, в глазах обеих светилось бесконечное сострадание. Потом, не жалея слез, они бросились в объятия друг к другу.

Цвия была уверена, что встреча с матерью неизбежна. Она боялась упреков, но не услышала их. “Расскажи, доченька, как это вышло…” – робко попросила Адель.