Переселение

К своему удивлению Флетчер вдруг обнаружил, что проблемы Джерри очень просты. Они, возможно, неразрешимы, но тем не менее невероятно просты.

У него не было корней, и даже самый легкий ветерок мог заставить его повернуть совершенно в противоположную сторону. Мать подвела его – не тем, что умерла (ведь умереть может любой) – а тем, что оставила их с Шейлой на целых шесть месяцев, а потом, вернувшись, засунула голову в газовую плиту. Бодейкер тоже не был для него поддержкой. Флетчер с интересом обнаружил, что Джерри начал уважать более непреклонного, но справедливого Бодейкера последних дней. Флетчер был прав, когда утверждал, что Джерри из тех детей, которые прекрасно реагируют на авторитарность, а получив свободу, не знают, что с ней делать.

Он держался за Шейлу, потому что рядом больше не было никого, кто был бы для него достаточно надежной опорой.

Флетчер наградил его уверенностью и спокойствием, как ни странно это может прозвучать. Впервые за всю свою жизнь

Джерри вдруг ясно осознал, что нельзя бессмысленно и бесцельно метаться из стороны в сторону. Он понял это сам.

Одним прикосновением сознания Флетчера к его сознанию он стал самым обычным семнадцатилетним мальчишкой, все еще не уверенным в себе, но уже имеющим определенный жизненный опыт, который не позволит ему себя потерять. С помощью Бодейкера, конечно. Джерри теперь мог сделать то, что было ему недоступно многие годы – он начал доверять некоторым людям. Бодейкеру. Мистеру Гордону. И, конечно же, больше всех Флетчеру, который знал его лучше остальных. Только вот Шейле он не мог доверять совсем.

Естественно, главная проблема заключалась в самой Шейле.

Джерри не пошел домой, чтобы перекусить во время перерыва, и у него не было никакой возможности повидаться с Шейлой, которая ела в столовой текстильной фабрики, куда не пускали посторонних. Он был голоден, как волк, но у него почти не было денег – они с Шейлой истратили все, что у него было в предвкушении украденных им трехсот фунтов. Денег бы не хватило на обычный обед в самом обычном ресторане, но здесь, несмотря на свой весьма скудный опыт в подобных вопросах, ему смог помочь Флетчер. Он показал Джерри дорогу в небольшое итальянское кафе, где, воспользовавшись несколькими итальянскими словами, Джерри сумел получить огромную тарелку спагетти с сыром и томатным соусом – он заплатил меньше, чем в любом другом месте и был приятно сыт.

– Я не могу оставить Шейлу, – сказал он Флетчеру за едой.

Самое обычное заявление, твердое, но без вызова – Флетчер вынужден был его принять.

– Я знаю.

– Что это было? Ты о чем-то подумал, но скрыл от меня свои мысли.

– Это тебя не касается. Это мои дела.

– Нет, ты подумал про Шейлу.

Смысл ответа Джерри не ускользнул от Флетчера. Он ответил: «Это тебя не касается. Это мои дела», и Джерри, моментально сообразив, что мысли Флетчера были о Шейле, немедленно заинтересовался.

– Шейла больна.

– По твоему получается, что больны все.

– А разве это не так? Зная все, что известно мне, неужели ты со мной не согласишься?

– Мне ничего не известно про подобные вещи.

– Я не знаю, можно ли помочь Шейле. Но я совершенно уверен вот в чем: я ничем не смогу ей помочь, если только не переселюсь в ее тело и сознание.

– Ну, так в чем же дело? Почему бы тебе этого не сделать?

– Все не так просто. Тебе же это известно. Ты про меня все знаешь.

Джерри некоторое время молча ел. Он никогда до сих пор не ел длинные спагетти и испытывал определенные трудности.

Он попытался наматывать их на вилку, попробовал разрезать на мелкие кусочки – в конце концов, глядя на пожилого и достаточно состоятельного на вид итальянца, сидевшего неподалеку, он стал довольно неряшливо всасывать длинные макаронины.

Джуди пришлось воспользоваться тем, что Флетчер отчаянно боялся высоты, чтобы отделаться от него. Росс утопил его в виски. С Бодейкером вмешался случай.

Джерри, который тоже в это время думал о чем-то своем, вдруг предложил:

– А что, если я начну душить Шейлу?

– Ничего не выйдет. Ни в малейшей степени. Я тебе не позволю.

– Ну, а если Шейла попытается убить меня?

Такая мысль не приходила Флетчеру в голову. Тем не менее, он сразу, интуитивно, понял, что это пустая затея. Шейла никогда и никого не сможет убить. Она была пассивной, и готовой подчиняться; она могла отчаянно визжать, подстрекая Джерри к убийству, пусть даже и собственного отца, но сама никогда не смогла бы нанести смертельного удара.

Без какого-либо участия со стороны Флетчера, Джерри решил прогуляться по берегу моря. Было тепло и солнечно, и на песчаном берегу было много людей, впрочем, детей почти не было видно, поскольку школьные летние каникулы еще не начались. Сытый и очень довольный, Джерри уселся на песке совсем рядом с тем местом, где он совсем недавно издевался над Шейлой и где Флетчер пил пиво.