Пересечение

Лицо Мари исказила маска боли, слезы вырвались из глаз, стало больно. Ей казалось, что та плита над ней теперича сорвалась и упала на неё в виде страшной правды, доставляет нестерпимую боль. В голове отчётливо слышались слова Николая Платоновича «Дитя моё!» Получалось, что не зная кто она он точно чувствовал их родственную связь, любил её отеческой любовью, которую Мари всегда чувствовала. Его трепетное, заботливое отношение не сравнимо не с чем, он всегда хотел чтобы у нее все было, а она всегда спрашивала себя, чем она заслужила такого необыкновенного покровителя. Она помнила как в один из последних его дней ему стало плохо, как он говорил про письмо что он бросил в камин, но ничего не сказал о его содержании.

— От был моим отцом, — шептала Мари, держась руками за балюстраду. — А я ничего не знала.

— Теперича знаешь, — отозвалась та.

— Почему же он ничего мне сказал? — Глядя в пустоту, что сливалось перед глазами произнесла она.

— Видимо не хотел ранить, зная что он во многом ошибся, в том числе и с твоей матерью, — вздохнула Аглая.

— Кто была моя мать? Где она? — Мари сверкнула на неё заплаканными глазами.

— Когда-нибудь ты узнаешь, — только и ответила та.

Мари сильно зажмурила глаза, она видела перед собой доброе и мудрое лицо графа, их первую встречу, её страхи относительно него, а в груди была такая тяжесть, точно в неё положили все грехи мира.

— Если бы я знала, — шептала она, — ежели бы только знала.

Она обернулась, но Аглае и след простыл, она исчезла точно её и не было и Мари осталась одна. Собравшись она направилась домой, хотелось рухнуть на кровать и ещё раз оплакать графа, зная что они не чужие друг другу. Обессиленная она оказалась в доме, где её встретил Карл Филиппович и замечая её вид принялся за допрос. Мари увела его в кабинет и закрыв дверь, рассказала о приходе Аглае и её откровениях. Для неё все стало в другом цвете — более ярко становилась любовь к Николаю Платоновичу, он вмиг стал дороже, роднее. В ближайшее время она намеревалась поехать в Смоленский и навестить его могилу, поговорить с ним.

Позже уже зайдя в библиотеку Мари подошла к портрету графа, что висела на стене. Она теперь решила повесить его в гостиной, чтобы каждый раз смотреть на него.

— Отец, — шептала она, проведя пальцем по знакомым чертам. — Что бы вы не сделали в прошлом, моё отношение к вам не изменится, вы навсегда мой ангел. Спасибо за все что вы сделали, будучи не зная кто я для вас, но ваш поступок говорит лишь о том, что вы невероятный.

Глава 67

Мари плохо спала ночью, ей снились беспокойные сны. С утра она обнаружила стоя у туалетного столика красные глаза и круги под ними. Наскоро приводя себя порядок, пыталась собраться с мыслями, только вчерашний день не мог не оставить свой след. «Отец, — прошептала она смотря на свое отражение, — благословите.» И все же мысли о том что Николай Платонович кровный отец для неё, было тёплым ручейком, струящимся в душе и согревающий его поток, так согревал и заставлял радоваться тому.

Не успела она выйти из будуара, как прибежала служанка, сообщая что князь Протасов ждёт внизу. Эта новость была совсем не кстати, нынче она хотела побыть одна и уже просила конюха подготовить лошадь, так как намеревалась после завтрака прокатиться верхом. Ничего не оставалось как пойти и узнать, что ему нужно с самого утра.

Андрей ждал Марьяну в гостиной, он расхаживал по паркету заложив руки за спину и окидывал взглядом знакомые стены. Когда открылись створки, он замер — смотря на хозяйку дома и её холодное выражение.

— Что привело вас, князь, в столь ранний час? Я вас в гости не приглашала, — начала сурово она.

— Ради такого дела, мне приглашения не нужны, — огрызнулся он, замечая как неважно она нынче выглядит.

— Какого это дела? Не припомню, чтобы у нас с вами дела имелись.

— Что твой прихвостень делал в моем доме? С такой стати этот проныра проникает ко мне? — Прочеканил Протасов.

В то время когда он говорил и требовал объяснений, в голове Марьяны звучали слова Аглае, вдруг она начала думать о том кто была ее мать, а мысли точно пчелы начали кружит вокруг и жалить её. «Нужно найти Аглаю, — билось в голове, — она всё знает обо мне.» Это неожиданное открытие и повергло её в оцепенение, вчера она и не думала об этом, а вот нынче перед ней все стало будто бы шире и глубже.

— Так и будешь делать из меня шута? — Рявкнул Андрей теряя терпение её равнодушием.

— Что? — Встряхнув головой переспросила она.

— Ты что упала с лестницы? Я уже несколько минут требую объяснений. Что твой прихвостень делал в моем доме? — Громко повторил он, думая уж не больна ли Мари.

— Вам лучше уйти, — указала она на дверь, не в силах что-либо говорить и участвовать в разбирательствах.

— Как это понимать? Я проделал немалый путь и ты вот так меня вставляешь, не дав объяснений? — Выходя из терпения выпалил князь.

— Уходите или я позову слуг, — прочеканила она.

— Что ж, так и быть только не думайте графиня, что я отступлю, — сказал он и скрылся за дверью.