Переработка (ЛП)

Я помню, как сидел на странной и бесконечной лекции на рождественской вечеринке. Но кто еще помнит? Энди не помнит речь Крингла. И могу поспорить, что помимо моих воспоминаний, и странной размытой фотокопии?—?непредвиденный результат нарушенных электронных орбиталей в покрытом самарием цилиндре?—?нет никаких доказательств, что призрак Рождества, ставший выдуманным из-за темпорального парадокса, когда-либо посещал Прачечную в одну дождливую и тоскливую ночь.

Толку от этой срочной телефонной книги…

Две минуты.

- Как далеко в будущее ты можешь заглянуть прямо сейчас??—?спрашиваю у Крингла. Делаю шаг вперед, прочь от лотка печи.?—?Отойди.?—?добавляю я.

Крингл не двигается.

- Будущее здесь.?—?говорит он с чувством такого полного, отчаянного ужаса, что волосы на моем загривке поднимаются.

В печи раздается рокот, стук. Я щурюсь: что-то извивается в маленьком, закопченном обзорном окошке. Мои часы отстают! Времени нет. Я подхожу ближе к контрольной панели и, наклонившись, торопливо вычерчиваю вокруг себя круг.

- Подождите, откуда взялись пирожки??—?спрашивает Крингл.

Я заканчиваю круг.

- Кухня. Это важно?

- Но вы обречены!?—?он звучит озадачено.

Что-то спускается по трубе, но оно не закутано в меха с ног до головы, у него нет веселого блеска в глазах и пухлых щечек.

- Неа.?—?настаиваю я. Показываю на приманку.?—?И я намерен это доказать.

- Но оно вас съело!?—?горячо возражает Крингл.?—?Затем мы все умерли. Я пришел предупредить вас, но разве вы слушали? Неееет…

Проблема с предсказаниями вашей кончины в том, что, как и с оценкой риска, если вы уделяете им слишком много внимания, они становятся самореализующимися. Так что я игнорирую возмущенного призрака и рассматриваю как появляется толстая, зеленая псевдоподия и сокращаясь, слепо тянется к замороженным пирожкам на печи.

Кажется, я наблюдаю за ней часы, но на самом деле проходит только пару секунд. Затем, в одно мгновение, щупальце бросается и одновременно поглощает все пирожки?—?рты-воронки возникают из кожного покрова и смыкаются вокруг них.

Наполнитель Носков очевидно не исключение из голодного правила. После еды шевеление щупальца замедляется, возможно, затрудненное вздутиями по его длине: оно лениво тянется к висящему, покрытому льдом чулку. От него раскатываются волны холода. При каждом вздохе кажется, будто я вдыхаю бритвенные лезвия. Температура в комнате падает на полградуса каждую секунду.

- Что??—?говорит Крингл. В его голосе удивление: это явно не то будущее, на которое он подписывался на своей призрачной станции.?—?Кто съел все пирожки?

Я поворачиваю рукоятку главного выключателя в позицию АКТИВНЫЙ, и тыкаю в зеленую кнопку ВКЛ быстро немеющими пальцами.

- Там довольно много осталось,?—?отвечаю я,?—?после того, как ты всем испортил аппетит своей речью.

- Нет, этого не может быть…

Раздается глубокое гудение и треск воздуховодов, и сжигатель включается. За ними следует обжигающая вспышка и завывающий вопль боли и ярости. Наполнитель Носков сопротивляется, пытается выпутать свои отростки из газовых горелок. Для многогранных, мы, убогие сущности, заключенные в трех плюс одном измерениях, довольно безобидны; все-таки, даже обитатели флатландии могут иногда нанести болезненный бумажный порез невнимательным.

Мой амулет светится, сияет как импульсная лампа, прижигая кожу на моей груди: щупальце, торчащее из загрузочного ящика, сгорает во вспышке пламени и ужасной вони кальмара. В то же время тень др. Крингла кружится и уносится из поля зрения, вкручиваясь в загрузочный ящик, к переливчатому сиянию, поджидающему внутри, где странные, мелькающие образования переплетаются и корчатся, словно цветные черви.

Вой затухает, переходя в глубокий вздох, оставляя слабый звон в моих ушах, будто отдаленный церковный колокол. Я делаю глубокий вдох, пока мой амулет угасает, пытаюсь вернуть свой скачущий от ужаса пульс в норму.

Что-то на полу. Я щурюсь и наклоняюсь, озадаченный. И через мгновение вижу, что Наполнитель Носков оставил мне уголь.

Переведено для канала "Фантастика" в телеграмм. https://t.me/fantasy_sf