Переправы простора

Брат младший Олег за счастьем своим в Москву поехал, да ни слуху – ни духу от него нет. То ли общаться не желает, то ли… Впрочем, Гогда был великим шаманом и знал, что уже несколько лет, как Олега среди живых нет. Женился там, правда, но, всё же, соблазнам житейским поддался. Связался с дурной компанией и погиб. Нет, попал в круг не бандитов. С ними Олег дел не имел, а вот с бродягами и нищими общался, коих тогда в Подмосковье, как и по всей стране, немало было. Так и получается, одному – на голову щедрая частная собственность свалилась, а другому – петля.

Неудачников, понятное дело, в тысячи раз было больше. Так было в девяностые годы. Всё собирался на могилу его заброшенную, забытую, никому не нужную, съездить. Но решил, всё-таки, этого не делать. Нет ведь в могиле Олега. Давно он в мире ином. Не очень-то здорово и там у него дела идут… Гогда всё знал и видел.

Сестра его старшая в Сибири находилась. Неплохо жила, замуж вышла, семья, дети. Иногда даже звонила ему по междугороднему телефону, в гости приглашала, в Новосибирск. Да вряд ли Гогда Гидович из своих мест куда-нибудь поехал бы. Здесь каждый день пользу приносил, а там, пусть на неделю-две, но потеря времени произойдёт. А кому и как верховные духи-боги повелели, тому так и жить придётся. Но важно всегда человеком оставаться.

Шёл по знакомому городу с покупками в те далёкие девяностые годы шаман Гогда Тумали и, наверное, обо всём этом мысленно и размышлял. Но вдруг нанаец обратил своё внимание на небольшую группу малышей. Дети шли впереди него, попарно, держали друг друга за руки. Тумали пересчитал, их было шестнадцать. На всех чистая, опрятная одежда. Мальчики в одинаковых зелёных шортах и белых рубашках, на девочках – единообразные сиреневые платьица. Воспитанники городского дома малютки, навсегда потерявшие по разным причинам родителей. Одних после развала Советского Союза правительство новой формации, уголовные элементы и новые русские, по сути, лишили возможности просто жить, другие оказались слабыми духом и упали на самый низ социального дна, с которого ни тогда и ни сейчас очень многим просто нет возможности подняться.

Страшный произошёл передел народной собственности, разграбление страны, в результате которого пострадали не тысячи, а несколько миллионов детей.

Впереди небольшой, но шумной колонны малышей, которая направлялась в свой дом малютки, шла молодая низкорослая рыженькая воспитательница, а позади – тоже, лет двадцати, высокорослая, чернявая девушка. Чего уж там говорить, они, хоть и вели малышей по асфальтированной дорожке после прогулки, но следили за своими подопечными внимательно. Не дай бог, чтобы кто-то из детей в сторону дороги шагнул. Ведь на ней и под машину можно угодить.

Шаман Тумали обогнал небольшую группу детей-сирот и спросил рыженькую воспитательницу:

– По сколько лет им?

– Этим по три годика.

Малыши не просто шли к себе… домой, они при виде прохожих кричали одно: «Мама! Папа!». Что ж поделаешь, такова психология маленьких и разумных существ, оставшихся без родителей. Один из мальчиков подбежал к Гогде и обнял его за колени и так проникновенно сказал «папа», что дрогнуло сердце шамана.

– Так и будет, – сказал он, – потому, что так и есть.

Много дней на то, чтобы усыновить мальчика, у Тумали не ушло. В те времена свирепствовал разгул «демократии». Для человека, имеющего на руках даже не очень большие деньги, любые вопросы решались довольно быстро. Иногда это приносило пользу, но чаще всего вред. Но в данном случае старания Гогды Гидовича были только во благо. На одного осиротевшего ребёнка в стране стало меньше.

А Тумали был в то время, да и конца жизни своей, уважаемым человеком. Тогда, в девяностые годы, правили бал не только жулики и воры, но и господа и дамы, которые мужественно (или нагло) объявили себя экстрасенсами, магами и даже… шаманами. Великая ответственность не только перед людьми, но, главным образом, перед Высшими Силами. Но не так ведь всё просто. Жизнь далеко не телевизионное шоу, сценарий которого сляпан, как правило, недалёкими людьми, причем, по «древним» рецептам американской телевизионной школы.

Родители малыша Тараса, которого усыновил Тумали, числились пропавшими без вести. Тогда многие люди стараниями отечественных «демократов», вышедших из руководящих рядов партии и комсомола и, в большой степени, из уголовной среды, за личное благополучие сбросили в отвалы жизни десятки миллионов своих соотечественников и заодно страну, которая доверчиво наделила из… особыми полномочиями и железными связями.

Очень серьёзный, но с некоторым лукавством, большой чиновник сказал Тумали:

– Поздравляю вас, уважаемый Гогда Гидович. Вы теперь отец мальчика Тараса Семёновича Сазонова.

– Постой! Что ты говоришь? Ведь мы же договорились… и я постарался. Не очень доброе дело из-за тебя совершил, деньги тебе дал большие только за то, чтобы для сироты отцом стать. Он должен носить мою фамилию. Я ни какой, не Сазонов, а Гогда Тумали. Вот сейчас вижу, что ты – не очень простой человек, а тёмный, как ночная тайга.