Перепопаданка

Сквозь пургу я вижу очертание человека. Он стоит, скрестив руки на груди. Худой и бледный, с длинными платиновыми волосами по пояс. Угловатый, кости выпирают по бокам из бледной кожи. Руки покрыты холодно-льдистыми рунами. Рисунки незнакомые. Может, клан какой. Их полным-полно. Всех не упомнишь. А глаза — сияют ярко-голубым свечением. Он криво улыбается, склонив голову на бок. И как ему не холодно? А ведь мне тоже не холодно. Наконец-то.

— Ну, зачем так грозно? — прозвучал надменный звонкий голос.

Только сейчас заметила — в моих руках разрастался снежный ком. Мощный. Хитрая улыбка затронула мое лицо. Я же вышла из мертвых земель. А магия снова со мной. Кто же это тогда? Элементаль? Нет, не похоже. Может, маг заблудший? Иль отшельник?

— Ты кто? — спросила.

— Кто я? Хмм, — нахмурился и начал стучать пальцем по подбородку. — А как бы ты меня назвала? А сама кто?

Странный он какой-то. Но агрессии не проявляет.

Позади — мертвые земли, впереди — он

— Я принцесса Марисабель Вельер, из клана Отмороженных. А ты кто? Отвечай!

— Не похожа ты на принцессу. Вот нисколечки.

— Порой принцесса просто статус, присвоенный по степени важности семьи, — небрежно бросила фразу. — Еще раз задаю вопрос: кто ты?

— Я кто? Никто и кто-то в одно и то же время.

Раздражать уже начинает. Энергия потихоньку подпитывала тело, восстанавливая жизнеспособность.

Осталось лишь желание выяснить несет ли угрозу или просто дурачок этот тип.

— Как это начинает надоедать.

В одно мгновенье он преодолел расстояние между нами. Я упала в сугроб, зарывшись в снег.

Метель кружилась с тихим воем. Снежный кокон разлетелся в стороны. Острые колья полетели, готовые изрешетить любого на своем пути. Огляделась — никого. Померещилось? Бывают ли миражи после мертвых земель? Не помню такого.

Лед обхватил лодыжки и двигался вверх, сковывая тело. Хорошая попытка, но лед растаял, превращаясь в водицу, стекающую по моим ногам.

Одна из моих особенностей как мага воды — практически молниеносная смена состояния. Пар в воду и лед, и наоборот лед в воду. И все быстро, только мысль в голове промелькнет.

— Больно все-таки, — недовольно пробурчал незнакомец, стоя в десяти шагах от меня.

Снежная гладь превратилась в поле битвы. Вода струится из моих рук, превращаясь в ледяной ком. Он уворачивается. Слишком быстро. Мой глаз еле-еле улавливает его движения. Снежный валун снова сбивает с ног.

Снежки летят с огромной скоростью, еле успеваю уклоняться от них. Он стоит на месте, а вокруг него кружатся снежные комья с бешенной скоростью. Выстреливая то одним, то вторым, то одновременно всеми. На лице играет коварная улыбка. Руны на руках засветились ярче.

Парочка снежков даже попала, вызвав острую боль. Говорил дядя без щитов никуда.

Ну все я разозлилась. Теперь моя очередь нападать.

Воздух пронзило острыми ледяными стрелами, летевшими быстро к цели. Лука нет, а стрелы есть. Незнакомец даже не пытался уклониться. Снежки выстроились в ряд, а осколки врезались в стену, прорезая рыхлый слой и застревая на половину. Лед таял, прокладывая мокрую дорожку, до его ног, примораживая.

Наглая ухмылка пропала, когда он заметил, что тело постепенно покрывалось льдом. Оскокли льда, комки снега и вода разлетелись во все стороны.

И ничего. Вокруг никого. Что происходит? Кто он такой?

Земли Вейхслигера необъятны. Совершено нормально, когда граница снежной равнины резко переходит в магмовую лаву, а цветущий сад граничит с песочной пустыней. И таких границ много.

Мертвые земли — хаотично раскиданные участки территорий, на которых не действовала магия. На них добывался камень ограничитель, из которого изготавливали украшения, не позволяющие магу колдовать. Они мертвы и бесплодны. На них не вырастет трава, на них не потечет река, на них нет живности. Ничего. Лишь пустошь и драгоценный файлрит, добываемый преступниками и предателями. Украшения из этого камня могли быть сняты лишь магом и семьей магов, которые надевали ограничители.

И я прошла их, проползла. И оглядываясь назад, понимала — это изменит меня. Жизни нужно радоваться, несмотря на то, какой она порой бывает пустыней. Вот кажется, что еще чуть-чуть и все, конец, но ты находишь силы и выпазишь из мертвого поля, забирающего у тебя последнюю надежду на спасение. После этого понимаешь, что есть счастье — счастье жить и радоваться жизни.

И нет, я не хотела умирать там на горе, когда отвлекла на себя палача. Я спасла людей. Сотни жизней или больше и выиграла время, увела непомерную нашему войску силу, рискнув собой.

Для меня жизнь остальных была важнее. И дело тут не в воинской доблести и чести, а дело во мне. Я знала, что мы не справимся, но все равно рискнула. И не прогадала. Он умер, а я жива. И сейчас палач лежит там, за мертвыми землями, возле лавы.

Ледяной комок крутится в руке. Такой забавный. Тонкие ледяные грани кубической формы отражают синюшный свет, исходящий из костра. Костер греет, вот только не пламя, а водный сгусток энергии. Вся земля — сплошная энергетическая территория.