Переплетение миров

Не отвлекаясь от работы, мужчина сказал голосом Ворона:

– Совсем скоро ты перестанешь удивляться. С одной стороны это хорошо, но с другой. Хм… потеряешь ценное чувство. Мне иногда этого не хватает, – человек встал в полный рост, любуясь проделанной работой и с удовольствием несколько раз кашлянул, прочищая горло.

Встав в полный рост, Ворон единым движением распахнул балахон и откинул его на стоящий в углу сундук.

– Это ты? Как же ты… – только и смог вымолвить пораженный Сергей. Он никак не ожидал, что ставшая за короткий срок привычной птица, окажется крепким, невысоким, жилистым стариком с лиловой кожей.

Велесов поймал направленный на него взгляд ярко выделяющихся при такой палитре кожи, темно-зеленых, глубоких зрачков.

– Я это, я! – перебил его старик, – абы, да как бы. Потом разберешься как, пока это несущественно и не осуществляемо для тебя. Чай будешь?

– Не отказался бы, – промямлил Сергей, потихоньку свыкаясь с новыми реалиями. В этот раз шок, испытанный от увиденного зрелища улегся намного быстрее, чем ранее.

Сам того не замечая, Велесов действительно стал привыкать к чудесам, творящимся здесь повсеместно.

– Сейчас, быстро вскипячу чайник, – старик махнул рукой и из открывшегося шкафа сквозь пространство комнаты к нему в протянутую ладонь, будто послушный, верный пес кинулся большой, старинный чайник, глухо брякнув неровной крышкой.

Сергей только сейчас, в отражении разгорающегося огня, смог разглядеть старика более подробно:

На вид ему было лет шестьдесят. Абсолютно безволосый, наделенный природой грустными, усталыми глазами с изумрудной глубиной зрачков, он что– то увлеченно напевая себе под нос, ставя чайник на большую металлическую плиту, встроенную в каменный камин, шевеля тонкой нитью неулыбчивых губ, и смешно утирал большой, прямой нос действительно больше похожий на клюв.

Каменный человек больше напоминал Сергею земного альбиноса, спрятавшегося от мира из-за своей нестандартной внешности, чем первого живого Фаэтонца, виденного им при жизни.

Множество морщин или трещин покрывало его лицо, черты которого были будто бы высечены из камня, настолько четкие, угловатые границы они имели.

Человек уже был в таком возрасте, когда трудно было определить национальные черты, поэтому Сергею было трудно сопоставить внешность Фаэтонца с характерными признаками одной из земных рас.

Скорее всего, подобный облик мог бы быть у простого землянина, если бы в его родове произошло смещение всех известных на текущий момент генофондов.

– Разглядел? – спросил он Сергея, не оборачиваясь в его сторону и ставя чайник на огонь, – садись за стол, сейчас сварганю что-нибудь легкое покушать.

– Как твое имя? Мне же нужно как-то к тебе обращаться, – спросил старика Сергей, все еще с трудом признавая в нем своего недавнего, летающего спутника.

– Хоть Пушком назови. Впрочем, Ворон, вполне сойдет. Люблю этих птиц, поэтому чаще всего пребываю именно в их образе. Так что я не расстроюсь, если продолжишь величать меня так же, как при встрече. Мне за всю мою жизнь дали столько имен, что я, прости, позабыл настоящее. Видимо оно мне было и не нужно, раз само по себе покинуло мою память. Оставлять ненужное знание и брать с собой необходимое – мое прижизненное кредо, – Ворон взмахнул рукой и из шкафа на стол вылетели две большие кружки, со стуком встав на свои вышарканные места на столе.

Больше не проронив ни одного слова, старик стал что-то деловито готовить на большой, скворчащей сковородке, снятой им со стены полностью сосредоточившись на процессе.

Аппетит приходит во время еды. Попив отвара из закипевшего чайника, Сергей досыта поел вкусной, мясной похлебки, черпая ее по очереди с фаэтонцем деревянными ложками из чугунной сковородки с большими бортами.

– Все, спасибо, – Сергей тяжело откинулся на спинку грубо сколоченного, неровного стула, – Сил больше нет, все очень вкусно, но я так умру от обжорства. Что это за ингредиенты?

– Потом покажу. – Ворон улыбнулся, отправляя очередную ложку в наполненный крепкими, зелеными зубами, угловатый рот, – эта планета таит в себе множество интересных животных, птиц и растений, не знакомых тебе ни внешне, ни по вкусовым качествам.

– А я, почему то думал, что чем развитее существо, тем меньше ему нужно еды, особенно мяса. У нас на планете бытует мнение, что мясо вообще способно отравить организм. Существует даже разного рода учения о вегетарианстве и о полном отказе от еды.

– Что такое вегетарианство? – старик даже прекратил жевать большой, сочный кусок мяса, только что отправленный им в рот, – я ранее не встречал такого термина.

– Это когда человек отказывается, есть животных и переходит только на растения, – наскоро разъяснил фаэтонцу Сергей это понятие.

– Насколько я знаю, в основу вашей природы вложен наш код и код Атлантов. Мы всегда позиционировали себя как хищников. И мясо нас никогда не отравляло. Глупо как то.

– Ну, не будем судить чужой выбор, – Сергей улыбнулся, подловив собеседника на субъективном суждении, так не подходящем его образу мудреца.