Переплетение миров

– Большое спасибо! Мне даже нечем одарить вас в ответ!

Марина Викторовна, грациозно, неторопливо повернула голову на громкое восклицание Сергея, с теплотой уставившись на проявление радостных эмоций на его лице:

– О, дорогой друг, для нас было невероятным подарком то, что вы вообще, увидели нас и поговорили. За последние полвека это невероятная редкость, – пожилая дама легко встала на ноги и с грустью осмотрела неказистую лавку и стоящий рядом стол, – раньше здесь была настоящая скамья. Деревянная, резная невероятно красивая. Мой муж создавая ее, вложив в нее эстетику и труд, надеясь на то, что на этой скамье будут созерцать водную гладь степенные старики и молодые мамы, с колясками и детьми, – она тяжело вздохнула, медленно проведя по шероховатой спинке новой уличной мебели, – Чугун ее остова давно покоится где-то на одной из металоприемок, а местные алкоголики, сварганили себе лишь жалкое, шаткое подобие настоящего изделия лишь для одной цели. Последний раз мы говорили с живым человеком лет этак пять назад. Она пребывала в предельно расстроенных чувствах и даже думала утопиться и именно поэтому находилась в сумеречной зоне сознания. Между жизнью и смертью. Вы же, юноша, по-моему, вообще отказываетесь проснуться! Ваш разум застрял в сумеречной зоне и все никак не может полностью прийти в реальность или отдаться небытию. Вы сами подобны призраку, чужаку, неизвестно откуда пришедшему в этот мир. Будьте осторожны, молодой человек, вы можете остаться в этом состоянии навеки. И это будет вам великим даром и великим проклятьем одновременно, – прекратив поглаживать спинку скамейки, она нежно коснулась плеча своего мужа, призывая к движению, – Пошли, дорогой, наше время истекло. Марс уже возвращается домой.

Сергей стоял, до боли сжав часы в своем кулаке. Он, испытавший за последнее время столько страха, со странным отрешением наблюдал, как старая собака легко и непринужденно пошла по водной глади на середину сонного залива ВДРХ.

Старик легко вскочил, отвечая на призыв супруги, но голубые глаза излучали грусть:

– Нам действительно пора, – с грустной улыбкой произнес он, – Наш шкаф давно истлел. И даже квартира в деревянном доме, в которой мы счастливо жили какое-то время, видимо пришла в негодность. Мы давно смирились с этим положением вещей и нам не нужна ваша помощь. А вот девушке, тщетно пытавшейся до вас дозвониться ранним утром, помощь просто необходима. Пусть она и также мертва, как и мы. Она еще может обрести покой, отправившись на новый цикл перерождения, но для этого должно свершиться отмщение, – старик взял за руку супругу, вновь слившись с ней воедино в гармоничную структуру устоявшейся семьи, – В свое время, мне нужно было оставить часы дома, дорогой юноша. Тогда бы на нас попросту не обратили внимания эти ужасные люди, – рот Виктора скривила презрительная ухмылка, – Бандиты, ворье, ничего святого. Три жизни за безделушку, которая им так и не досталась! Три мирных жизни, в мирное время советского процветания. Знаете ли, обидно, – с детской досадой в голосе проговорил он, но взяв себя в руки продолжил, – Заглядывайте в гости, юноша, – старец улыбнулся и первым шагнул по направлению к нервно зарябившей под налетевшим, теплым ветром зеленой воде.

За ним степенно и горделиво, увлекаемая за руку, пошла жена, сопровождавшая обожаемого Виктора, даже после смерти.

Они медленно дошли по воде до середины залива и обернулись на мгновение, помахали руками в прощальном жесте.

Рядом с ними, смешно высунув язык, сидел старый черный лабрадор, переступая с лапы на лапу.

Стоящая троица покрылась рябью. Больше походящая на отражение в заливе небольшая семья медленно растворилась в легкой дымке на фоне вечернего солнца, стремящегося скорее нырнуть в ночную обитель.

Глава 2: Исчезнувший день

В глубокой задумчивости Сергей вышел на широкую тропинку, ведущую из прибрежной лесополосы в сторону горящего закатными окнами, утихающего города.

Солнце ярко мерцало на сотнях поверхностей множества стекол, отражающих вечерние лучи, от чего создавалось впечатление, что прямоугольники серых многоэтажек были обвешаны старинными, одноцветными гирляндами, как новогодние елки в преддверии праздника.

Страха не было. Мысли, то с четкой, кристальной ясностью, то запутанно и туманно роились в голове, порождая, иногда совершенно взаимоисключающие выводы.

Велесов, то с умиротворенной грустью принимал очевидный факт, что сошел с ума, и все что происходило с ним, за это утро, лишь плод его больного воображения, то ощущая реальную тяжесть циферблата старинных часов на правом запястье, начинал строить самые интригующие гипотезы, основанные на пережитых событиях.

Сергей пребывал так глубоко в своих мыслях, размышляя о том, имели или не имели минувшие события место наяву, что окружающая его суета из едущих машин и спешащих домой людей, казалась ему одни большим, пестрым, размытым пятном, наполненным разнообразными запахами и звуками.